Свист никогда не бывал в Нижнем Лесу, но знал от старших охотников, что там намного жарче, а воздух вязкий от испарений и как будто горчит. Волков и медведей в тех удушливых дебрях не водилось, но заросли просто кишели ядовитыми гадами, готовыми рухнуть с веток или появиться из чавкающей жижи под ногами. А главное нор там было куда меньше, а те, что встречались, по большей части были затоплены подземными водами.
Его передернуло, и он с отвращением плюнул в пропасть, на противные джунгли.
Тем временем, дорога ненадолго вернулась под лесную тень, чтобы через несколько минут привести путников на заваленную каменным мусором площадь, петляя меж останками рухнувших колонн и вставшими на дыбы гигантскими плитами. На противоположной стороне площади, прямо над обрывом, высилось большое здание, похожее на две сросшиеся пирамиды, что десятью огромными ступенями расположились на краю плато. Вершину правой полупирамиды венчал провалившийся купол, другая же оказалась лишена вершины вовсе, и смахивала на гниющий пень. Сходство усиливал мох и карликовые деревца, растущие на каменных боках древних сестер–пирамид.
— Дом, — сказал Крепыш.
Парень первый раз так надолго покидал это место, уйдя с Орехом на промысел.
Все трое остановились у подножия Дома. Высокие стрельчатые ворота ранее, должно быть, были главным входом в здание, сейчас же стояли заваленные сверху донизу неподъемными каменными глыбами. Над воротами задрала могучий хобот огромная слоновья голова, искусно вырезанная из потемневшего камня. В раскрытой пасти располагалось круглое окно, почти в человеческий рост диаметром.
Свист вдохнул поглубже и, что было мочи, свистнул. Да так лихо, что с ближайших деревьев сорвалась стая крикливых птиц.
— Предупреждать надо, — недовольно скривившись, проворчал Орех.
Сперва ничего не происходило, лишь спустя несколько минут в окне появился человек. Он настороженно всматривался в лица троих пришельцев, держа наперевес длинное ружье.
— Охотники? – громко спросил часовой.
— Охотники! – задрав голову, ответил Орех.
Стражник убрал палец со спускового крючка и приветливо махнул рукой.
Сверху свесилась широкая веревочная лестница, сплетенная из толстых канатов, с крепкими деревянными переборками – такая и медведя выдержит.
Свист знал, что пока они карабкаются по стене, как минимум четверо стрелков через неприметные бойницы пристально следят за кромкой леса – не привели ли охотнички кого за собой.
Забравшись по лестнице, они оказались в просторной комнате, где их ожидали несколько вооруженных мужчин. Выражение опасливой настороженности на лицах караульных сменилось искренней радостью встречи. Мужчины поздравляли Крепыша с его первым настоящим походом в лес. Понизив голос и отведя глаза, вспомнили Следопыта (Орех только ус подергал, но ничего не ответил). Справились о делах Свиста.
— Говорят, вас макаки донимают? – весело спросил Свист, сматывая головной платок.
— Не то, что бы донимали, а такого соседства нам не надо, — ответил рослый мужчина в потертой кожаной куртке и с двуствольным ружьем в руках. – Отец наказал: всех подобных от Дома гонять – а тут такая стая!
— Отец наказал, — как бы в подтверждение его слов повторили остальные стражники.
— Ладно, пойдем‑ка улов сдадим, — Орех потянул Свиста за рукав.
И они двинулись вглубь древнего здания, которое называли Домом. Длинный коридор петлял, сворачивая всегда строго под прямыми углами, ветвился боковыми тоннелями, а однажды, превратившись в галерею, обогнул большой зал на уровне второго этажа. В зале служившим, помимо всего прочего, столовой, гудела многоголосая толпа. Почти сотня человек сидели за длинными столами, укрытыми серой тканью, ели и пили – охотники подоспели к раннему ужину. Справа от входа возвышались похожие на башню напольные часы с корпусом из темного лакированного дерева. За стеклянной дверцей мерно покачивался начищенный до блеска маятник.
Они прошли дальше.
Поодаль Свист приметил незнакомого человека. Молодой парень довольно крепкого телосложения, с крупными чертами заросшего черной щетиной лица, просто стоял и едва заметно покачивался, глядя ровно перед собой. Больше всего он походил на полоумного идиота, в его влажных глазах нельзя было прочесть и намека на мысль. Рядом с парнем скучала женщина в рабочей робе, коротко стриженые волосы делали ее похожей на щуплого юношу.
