- Это все эффекты? – с подозрением спросила Майя. Естественно, ее древние обереги в плане защиты были куда сильней. Если бы в тот день, когда ее похитили, не стащили все, что висело на шее, то та гадость что она проглотила, никак бы на нее не повлияла. Но сравнивать ее артефакт и это… если действие заключается в защите от вредных веществ, то сравнение не в пользу новодела. Однако… Она достала листок, заверенный несколькими печатями. Но в нем говорилось только о защите от ряда продуктов и запись Столичного лекаря, которого она в глаза не видела, подтверждающая необходимость носить амулет по медицинским показаниям. – Можно увидеть более подробный список, – и интонация и голос давали понять речь не о списке веществ.
- Ничего особенного, - и уловив скептическое выражение лица, добавил: – Там маяк, но сработает только в случае если телу будет причинен значительный вред. Сигнал укажет твое местонахождением лекарям, а также отразится у людей твоего папочки, которые будут дежурить в Долине.
- Это что - шутка? – не сразу отреагировала Майя. – Что Вы понимаете под значительным вредом здоровью? Да половина наказаний Долины наносит вред. Другая половина вовсе плохо совместима с жизнью вообще… Но на территории Запретного сада вторая половина наказаний и не применяется. Так что в Вашем понимании является серьезным и в случае чего Вы решили развернуть представление?
- Никакого представления. Мы вполне доверяем твоим способностям постоять за себя и жить спокойной жизнью, – последняя фраза вообще не соответствовала действительности. Они с Альваресом уже начали делать ставки на время срабатывания маяка. – Просто считай это страховкой. Самой крайней мерой. Даже если маяк сработает, потребуется значительное время… Сад - не то место, куда можно легко войти. Поэтому очень, очень прошу пусть он никогда не сработает.
- Это все?
- Есть еще одна функция. Если уничтожишь кулон, будет выброс энергии. Тогда прибудут уже мои подчиненные. Но это прямо самый крайний случай.
- И как Вы предлагаете мне уничтожить кусок металла?
- Можешь бросить его в огонь. Обычного костра хватит. Чувствительность конструктов здесь повышенная. Огонь, который не принесет вреда сплаву, навредит заклинаниям.
***
Шествие продолжалось несколько часов. Люди двигались нескончаемым потоком.
Иногда они замедлялись, и небольшой кусочек этой змейки забирался местными служащими.
«Словно с транспортной ленты книги забирают» - подумала Майя.
Они шли, минуя площади и бесконечные «улицы». Проходами эти широкие мощенные брусчаткой дороги, окруженные по сторонам четырехметровыми стенами иначе назвать не получалось.
На одном из перекрестков километровая змейка была поделена. Майя как раз шла в последней тройке и заметила это. Всех, кто брел за ней, направили по другой улице.
На эти улицы выходило много ворот, над которыми висели таблички с названиями места.
Майя заметила, что они миновали множество департаментов,дворов и мастерских. Дворы в данном случае не в значении придомового дворика, а департамент не означал представительства государственной структуры на территории Долины. Все эти места были автономными, словно игрушечными детальками одной самостоятельной системы – Долины Императоров.
Те, кто отделялся от общей колонны и входил в одни из этих врат, будут приписаны к тому месту. Именно там им предстоит работать и жить.
Поход через Долину поначалу вызывал во многих гордость – сегодня они стали достаточно взрослыми для того, чтобы самостоятельно влиять на свое будущие. Потом они испытывали любопытство – их предупреждали, что недопустимо глазеть по сторонам, поэтому все рассматривали окрестности украдкой. Захватывающие виды, неопределенность ближайшего будущего, вид тысячи слуг и стражи, что то и дело им встречались – хорошо отвлекали. Но через четыре часа этой неспешной ходьбы многим было уже не до окрестностей. Каждый думал «Заберите меня сейчас… может, в этом месте я останусь»?
Майе с этим повезло меньше всех. Она шла с колонной, от которой осталось всего пятнадцать человек. Шанс того, что следующая открытая калитка – их место назначения все рос… но они шли по Долине уже семь часов и им стало совершенно все равно, под каким кустом упасть. Сейчас они сочли бы величайшим сокровищем на земле стакан воды.
