Путешествие вокруг комнаты возобновилось. Миссис Скейф остановилась опять, на этот раз перед фотографией герцога и герцогини Виндзорских в серебряной рамке. Фотография занимала почетное место на небольшом столике («Хэплуайт»).
– Ах, герцогиня… – Она взяла фотографию со столика и влюбленно воззрилась на худое надменное лицо. – Она такая comme il faut! Из наших, конечно. Вы знаете, их ведь вернут на престол, как только фашизм победит в нашей стране.
– Королева Уоллис? – вопросительно произнесла Джульетта.
Это имя звучало не очень царственно.
– Почему бы и нет? – Миссис Скейф взяла курс обратно на диван и отдала якоря («Уф!») на розовом дамаскете.
– Погадать вам на чае?
Миссис Амброз была, по ее собственным словам, «чем-то вроде ясновидящей». Она утверждала, что это дар от Бога, так что гадание прекрасно совмещалось с ее верой. Джульетта скептически относилась к подобным вещам, но миссис Скейф явно тяготела ко всему оккультному – она часами просиживала вместе с миссис Амброз в темных помещениях, вглядываясь в куски хрусталя и чаши воды в ожидании знаков и знамений.
– Фюрер, как вы знаете, верит, что звезды прорицают нашу судьбу, – сказала миссис Амброз.
Джульетта задумалась о том, знает ли миссис Амброз, что МИ-5 наняла собственного астролога, желая выведать, что советует Гитлеру его астролог. Это позволило бы им предугадать его действия. («Похоже, они совсем отчаялись», – заметил Перри.)
– О, погадайте Айрис! – воскликнула миссис Скейф.
Джульетта неохотно вручила гадалке свою чашку, и миссис Амброз прищурилась, разглядывая чайные листья.
– Вас ждут трудности, но вы их преодолеете, – возвестила она. Интересно, дельфийская сивилла тоже была такая скучная? – Вы уже встретили человека, которому предстоит изменить вашу жизнь.
– Надеюсь, к лучшему, – засмеялась миссис Скейф.
О, какая чушь, прямо как в гадальном шатре на ярмарке, подумала Джульетта.
Джульетта сильно обрадовалась, когда миссис Амброз сказала:
– Айрис, нам пора.
– Большое вам спасибо, миссис Скейф, – сказала Джульетта, засовывая «Протоколы» в сумку. – Вы так добры, что пригласили меня. Мне было ужасно интересно с вами разговаривать. Я бы хотела поговорить еще.
– Айрис, дорогая, я очень рада, что мы познакомились. Обязательно приходите снова.
Доддс, пугливая горничная, проводила их до двери, открыла ее и нырнула в очередном реверансике. Джульетта из жалости сунула ей шесть пенсов, девушка ловко прикарманила их и снова присела.
– Похоже, вы пришлись ко двору, – в восторге шепнула миссис Амброз, когда они спускались по лестнице.
Джульетта вдохнула полной грудью. Какое облегчение – покинуть душный дом Скейфов и выйти на сладкий весенний воздух.
На углу бездельничал бандитского вида мужчина. Джульетта решила, что он из «охраны» миссис Скейф. Но с тем же успехом он мог быть человеком Перри. Кто бы он ни был, Джульетта все время, пока не свернула за другой угол, чувствовала, как он сверлит глазами ее спину (ужасное выражение – как будто у него из глаз выросли буравчики!).
– Кстати, – сказала миссис Амброз, – вы мне должны девять пенсов. За ватрушку.
– 13 –
19:50
ДОЛЛИ (продолжая). Он в них уверен, но откуда ему знать, что он в них уверен?
ГОДФРИ. Мм. Он звонит?
ДОЛЛИ. Да. И пишет.
ГОДФРИ. Пишет?
ТРУДИ. Можно послать ему открытку.
ГОДФРИ. Это ведь МОНТГОМЕРИ, верно?
ДОЛЛИ. Да, МОНТГОМЕРИ. Я думаю, он очень многое сказал. Я спросила, не знает ли он людей с ярко выраженными антинемецкими настроениями, и он сказал, что вокруг него немало коммунистов. Я спросила, знает ли он, кто именно, и он сказал: «О да, одного-двух знаю». Он не сказал тогда, кто они. Конечно, может быть, мне потом удастся это из него вытянуть. Это уже будет материал для дальнейшей работы, верно?
ГОДФРИ. Да, да.
ТРУДИ. Это чертовски неудобно, вот что. Если бы вы могли с ним видаться хотя бы по полчаса в неделю.
ДОЛЛИ. Он сказал, что не разговаривает с посторонними – только с теми, в ком уверен.
ГОДФРИ. Я полагаю, он не (три слова) телефону.
ДОЛЛИ. Нет, из этого ничего не выйдет. Я встречаюсь с ним в пятницу. У него на работе.
