Синьор расхохотался, утёр выступившие на глазах слёзы.
— Ох, как ты мне нравишься, Тали! Даю слово — условия справедливые, но окончательную сумму мы обсудим, когда ты представишь мне смету, пока же я открыл на твоё имя два счёта. На первом мелочь на дамскую мишуру. Шпильки, булавки, заколки… Новое платье из гардероба моей супруги — это не то, во что должна быть одета моя внучка. За траты средств со второго счёта ты будешь отчитываться, эти деньги на открытие кафе.
— Спасибо.
— Оставь, Тали. Я искренне хочу, чтобы у тебя получилось.
— Дедушка, мне не справиться без помощника. Я не представляю, как оформить аренду или покупку земли, как получить лицензию.
— Тали, Эдан уже два года работает под моим началом. Я собирался дать ему больше самостоятельности, но сейчас из-за этой неприятной истории с грузовой компанией Дамира, я считаю, Эдана лучше отстранить от дел. Помощь тебе в открытии кафе станет для него полезным опытом. Я пришлю его к тебе после полудня, а пока не откажи, составь компанию моей супруге.
Не верю, что она будет рада моему обществу. Или это снова испытание?
Ответ один:
— Да, дедушка. С удовольствием.
— Хм?
— Уверена, когда вы устраивали брак, одним из требований к будущей супруге было наличие ума. Получить возможность пообщаться с умной женщиной всегда приятно.
Синьор усмехается:
— Тали, хитрая лиса, иди.
— Фр-рь! — вклинивается зверёк, всё утро просидевший тихо-тихо.
Я поднимаюсь, приседаю в книксене, бросаю на синьора взгляд из-под ресниц и, подмигнув, ухожу. Да, лисица. И что? Я же не скрываю.
В коридоре меня ждёт Мия. Поймав мой взгляд, горничная быстро поясняет, что должна проводить меня к синьоре Катц, которая прямо сейчас собирается отправиться в город и ради меня задержалась. Хм? Ладно… Я согласно киваю. Встретиться так встретиться, тем более я дедушке уже пообещала. Но я полагала, синьора хочет со мной поговорить за чашечкой чаю и мягко пригрозить, чтобы я не смела даже думать в сторону наследства. Однако синьора уезжает и вряд ли уделит мне больше пяти минут.
Я застаю её в холле у выхода. Синьора точно юная кокетка крутится перед ростовым зеркалом и требует поправить гребни в причёске. Я останавливаюсь неподалёку. Любопытная дама… Синьора замечает меня в отражении, оборачивается.
— Тали, как думаешь, мне больше подойдёт розовый или зелёный палантин? — спрашивает она, будто и впрямь моё мнение имеет для неё значение.
— Синьора, вы очаровательны, и вам подойдёт любой цвет, однако холодный зелёный подчеркнёт свежесть вашего лица. Розовый цвет — забава для незрелых девушек.
— Тали, а ты умеешь говорить сладко, — прищуривается она.
Я не смущаюсь:
— Разве я хоть в чём-то ошиблась, синьора?
Она улыбается, не скрываясь, окидывает меня оценивающим взглядом.
Я улыбаюсь в ответ, и синьора одобрительно хмыкает:
— Идём, Тали.
— М?
— Где ты видела, чтобы хозяйка кафе носила обноски? Ты ведь собираешься открыть респектабельное заведение, а не придорожную забегаловку? В Крайте обучается немало аристократок, и перед ними ты обязана выглядеть достойно. Что ещё более важно, ты носишь фамилию Катц, фамилию моих сыновей.
На улице нас уже ждёт экипаж, и салон оказывается не менее роскошным и гораздо более удобным, чем салон экипажа дорогой сестрёнки. Мия остаётся дома, с нами едет только личная горничная синьоры. Я не возражаю.
И когда дверца захлопывается, а экипаж трогается, я лишь спрашиваю:
— Насколько я могу быть откровенна, синьора Катц? — и взглядом указываю на горничную.
— Ты можешь, Тали. Что ты хотела узнать?
— Я удивлена вашим радушием.
— О? Всего-то? Тали, если я скажу, что последние десять лет мечтала о дочке, ты мне поверишь?
— Поверю. Однако какое отношение ваша мечта имеет ко мне?
Синьора мелодично рассмеялась, а, отсмеявшись, посерьёзнела:
— Тали, я не собираюсь с тобой воевать, я слишком ценю добрые отношения с супругом.
— Добрые…, — эхом повторяю я.
Не сказать, что я не верю. Синьора выглядит искренней. Если она сейчас лжёт, то я преклоняюсь перед её артистизмом.
— Я родила супругу двух сыновей и живу безбедной жизнью. Стоит ли ставить под угрозу своё благополучие ради некрасивой ссоры? Я, Тали, доверяю супругу. Он любит сыновей, и не обидит их ради тебя. Я доверяю сыновьям. Даже без капиталов отца они сумеют за короткий срок стать состоятельными синьорами. Что такое богатство? Дома сгорают, деньги становятся прахом. Умение превращать монету в мешок золота куда ценнее горстки бриллиантов, правда? К тому же… Супруг составил завещание тайно, и у меня нет никакой уверенности, что супруг планирует разделить своё состояние между Дамиром и Эданом. Не удивлюсь, если мальчики получат лишь незначительную часть, а основной капитал уйдёт пожертвованием в монастыри.
