* * *
Гена писал письмо. Это было мучительное занятие. Нет, не то, чтобы он не умел писать или не было вдохновения. Это письмо — особенное, оно результат его творческих размышлений и бессонных ночей.
«В центральную Академию Искусства и Поэзии», каллиграфическим почерком выводил Гена.
— Гениал! — зашлась в крике Илира тетка Лины.
— Что такое? — Гениал выбежал в коридор. — Линочка?
Лина выбежала на площадку второго этажа.
— Гена?
Заголосили все.
— Да, что случилось? — потребовал внятного ответа Гена.
— К тебе приехали, — с достоинством сообщила тетка. Ей нравилось быть в центре внимания и это шум ей тоже понравился. Вальтимор никогда ей такого не позволял.
— Тетя, кто приехал? — Лина забеспокоилась.
— Посланник, — совершенно логично заключила тетка.
Посланником оказался неказистый маленький тип со смешными ушами.
— Сеньлор Гениал? — позвал его посланник. — Я, сеньлор Гениал, от хозяки, — чуть проглотил слово посланник.
— ЧТО?! — Гена сбросил мешающую ему думать шляпу и кинулся назад дописывать свое послание Центральной Академии Искусства и поэзии.
Посланник растерялся. Еще никто от него так не убегал, не выслушав. Что делать дальше он не знал.
— Простите, сеньлора, — посланник решился обратится к великовозрастной сеньлоре. — А как мне…?
— А что случилось? — Лина уже спустилась вниз и смотрела на посланника от соседки с тревогой.
— Сеньлора хозяйка приехала и хотела предупредить сеньлора Гениала, а сеньлор Вальтимор скоро прибудет домой. У него некоторые травмы. Он едет медленно, — посланник постарался не очень встревожить эту красивую молодую девушку.
— А какие травмы? — очень живо заинтересовалась сеньлора Илира.
Посланник скупо поведал о тяжелых испытания стойкости духа и тела сеньлора Вальтимора. Его сестра и дочка потребовали новых подробностей, для чего и утащили посланника в большую комнату.
* * *
Варан сидел на Фагане в какой-то мрачной забегаловке в состоянии глубокой депрессии. Ему надо вернутся домой, но как соврать матери? Варан знал, что она все поймет по глазам и его неумелым словам.
— Можно? — спросил забавный тип в шаманской одежде. — Не занято?
Варан поднял мутный взгляд на назойливого незнакомца:
— Ты хто? — пробурчал он.
— Чав, зови меня Чав, — улыбнулся во все тридцать два общительный незнакомец. — Страдаешь? Не беспокойся ты о матери. Она и так все знает сама. Иди и скажи ей, как все было.
— Ты хто тахой, чтобы…? — Варан задумался, а действительно кто это такой и чтобы что.
— Я дракон, — доверительно поведал незнакомец.
— Их нету, — возмутился Варан. — Не бывает.
— Да? А значит ты всегда хотел стать тем, кого не бывает? — нагнулся к нему поближе Чав и почти зашептал. — Я ведь знаю, как ты мечтал об этом.
Варану вдруг показалось, что темнота в помещении расплылась, и он смотрит в настоящие золотые драконовские глаза.
— Ого-го! — Варан протрезвел мгновенно, но рядом уже никого не было. Лишь на столе перед ним лежал листок.
«Факультет НВЖ. Начало занятий 1 числа месяца аюра».
Варан долго вглядывался в золотистые буквы выписанные на черной бумаге. Решение было принято мгновенно. Он узнает, что такое НВЖ, где это находится, и когда наступает 1 число месяца аюра[1].
* * *
Сеньлор Вальтимор прибыл в свой дом в состоянии глубочайшей депрессии, которая плавно перешла в сильное нервное расстройство от одного только приветствия:
— Сеньлор, а я так рад вас видеть, — высказался кто-то и крепко его обнял. — Как себя чувствует мой тесть?
Сеньлор Вальтимор шестым чувством угадал, кто его обнял и спросил о состоянии здоровья.
— Аааа! — Сеньлор принялся сдирать с себя повязки, желая узреть этого негодяя.
— Зачем же папа? — пытались его остановить дети и сестра.
— А что он хочет? — уточнил Гена. Для обеспечения своей безопасности он снял шляпу.
— Увидеть этого….мерзкого негодяя, развратника, — зарычал в припадке ярости сеньлор Вальтимор.
— Не логично получается, — поделился Гена. — Я же не видим.
* * *
Сеньлора уложили в кровать только, когда все семейство поклялось, что Гениала в доме уже нет. Вальтимор сосредоточился на обдумывании плана мщения за поруганную честь дочери и насмешки.
