— Да я в общем — то сама недавно о себе узнала.
— Анна Константиновна, — крикнул знакомый голос врача где — то неподалёку, — где там наша Альфа — девочка?
— Веду, Сергей Леонидович, — отозвалась медсестра, тут же громко пояснив. — Она же неделю в лежку лежала, слабая…
— Ох ты… — выругавшись, мужчина рявкнул. — Назад ведите, не хватало мне ещё с Альфой проблем.
Мы как раз подходили к палате, откуда доносились звуки реанимации. А возле дверей палаты, весь в крови, сидел молоденький парнишка.
Увидев меня, от тут же вскочил, сжимая окровавленные руки, которые до сих пор были человескими руками только на половину. Из обыкновенных мужских пальцев росли длинные волчьи когти.
— Я виноват, — рыдал он, уткнувшись мне в плечо. — Она же не могла меня чувствовать… Я сам всё испортил. Подумал — завела себе кого другого, приревновал. Я не хотел, честное слово. Она …спасите мою Лену, прошу Вас. Очень прошу. Я … что угодно…. Я жить без неё не буду. Сам убил. Сам нарушил…
Поглаживая почти мальчика по спине, я вопросительно посмотрела на медсестру.
— Войдем?
Медсестра растеряно переводила взгляд с меня на двери палаты, а затем на напуганного, плачущего парня. А затем, тяжело вздохнув, кивнула.
— Ох и влетит мне.
Я подмигнула медстестре.
— Если что, я заставила.
И, аккуратно отстранив парня, мы открыли двери палаты.
Вам когда — нибудь приходилось смотреть сериалы про врачей? Критическое состояние больного, давящий на уши шум медицинской аппаратуры, работающие на пределе медики… усталые, злые, но не прекращающие свою битву за жизнь пациента.
Здесь, в палате, куда мы вошли, стояла примерно такая же картина: двое врачей, отдающих резкие приказы, несколько медсестёр, а в центре — растерзанная до мяса молодая девушка. Её бледное лицо, скрытое наполовину дыхательной маской, поражало какой — то особой беззащитностью. Совсем молоденькая. Лет восемнадцать, не больше. Переведя взгляд ниже — с лица, хотя и бледного, но не тронутого когтями оборотня, я едва сдержала рвотные порывы. Огромные, глубокие раны по всему телу… Я, наверное, примерно так же выглядела после поединка с Алиной…
— Она всё — равно уже не жилец, — пробурчала одна из медсестёр, протягивая врачу какой — то инструмент. — С такими ранами даже чистокровки не выживают. А уж она и подавно.
— Лиля, — рявкнул чернобородый. А затем, упрямо сжав губы, процедил. — Сделаю, что могу.
В этот момент я сразу простила ему даже ту грубость в палате, когда он высокомерно отозвался о «человеческой составляющей».
— О нет, — застонал седоволосый врач, заметив моё присутствие в палате. — Анна Константиновна, я вам что сказал? Никакой Альфа-самки, пока она окончательно не окрепнет. Вы поглядите, какая девочка слабая, она же еле на ногах держится. Хотите остаться без глав врача? Альфа же прибьёт меня, если узнает.
Медсестра послушно кивнула.
— Простите, Настя. Давайте вернёмся в палату.
— Идите, — кивнул седоволосый врач. — Отдыхайте, набирайтесь сил.
Я же не отрываясь смотрела на тело девушки и представляла: неужели я могу каким — то образом ей помочь? Но как?
Неосознанно, я умудрилась подойти практически вплотную к операционному столу. В этот момент чернобородый, пробурчав что — то неразборчивое (неразборчивое даже для моего теперешнего чуткого слуха), вставил кислородную трубку в горло пациентке. Горло, тоже подранное в нескольких местах, выглядело по особенному страшно — на контрасте с белым бескровным лицом.
Писк аппаратов внезапно изменился — стал быстрее и тревожнее, оба доктора синхронно нахмурились, концентрируясь каждый на своём участке работы.
— Что мне надо делать? — спросила я с сомнением в голосе. Смогу ли я? Получится ли? Может, они все ошибаются, и я вовсе не Альфа — самка, или какая-нибудь редкая Альфа — полукровка, которая может лечить разве что себя, но никак не других оборотней.
Удивительно, но даже в такую напряжённую минуту врачи меня услышали.
— Положите руки ей на грудь, — велел старший, Сергей Леонидович. Он груди девушки осталось одно сплошное кровавое месиво. Впрочем, такая же «картина» наблюдалась повсюду: многочисленные рваные раны, несмотря на старания докторов, по — прежнему выглядели жутко.
