— Живая или мертвая, она мне нужна! — кричал он в спины своим всадникам. — Ее будут таскать за волосы по кругу! Я отдам ее рабам на потеху!
— Успокойся, — вдруг услышал он свистящий шепот у себя за спиной и почти тут же испытал удар острой бронзы в зазор между шлемом и шеей, где задрался кожаный подшлемник.
— Все-таки я убила скифского царя, — бесстрастно констатировала Колоксай.
На нее налетели несколько отступающих скифов, тесня лошадь меотянки крупами своих коней. Они даже не видели, что скачут по телу собственного владыки, втаптывая его спину в грязь.
Бреселида не смогла отмахаться от двоих сильных всадников, напавших на нее по приказу Аданфарса. Они считали, что ее надо взять живой, поэтому царица меотянок получила удары тупыми концами пик в бок, в руку и в бедро. Но не упала, один из врагов подхватил ее, чтоб перекинуть через седло.
Увидев это, Делайс бросил Золотую Колыбель на произвол судьбы и, вскочив на первого попавшегося коня, потерявшего всадника, понесся наперерез скифам. К нему присоединилось несколько катафрактариев. Вместе они отбили Бреселиду. Архонт принял ее на вытянутые руки и положил на землю. Для него бой был закончен. Да и для многих других тоже.
Скифы бежали.
Несмотря на страшные потери, оставшиеся в живых пантикапейцы обнимали друг друга и гроздьями висели на удилах меотийских лошадей, словно это «амазонки» принесли с собой победу.
— Я хочу встать. — Голос Бреселиды был достаточно твердым, хотя слова давались ей с трудом.
Ее подняли, и, держась рукой за бок, она стояла прямо перед Делайсом, не позволяя ему поддержать себя. Вокруг стали собираться разрозненные горстки победителей. На них жалко было смотреть. Такими усталыми, окровавленными и оборванными они были.
— Царь, — обратилась к архонту Бреселида. — Верни нам наших мужчин.
Делайс склонил перед ней голову и ответил, как и должен был ответить:
— Все мужчины на этом берегу — ваши.
Именно так чувствовали в этот момент оставшиеся в живых после страшного боя люди.
— Я хочу успокоить ребенка в Золотой Колыбели, — уже очень тихо сказала Бреселида.
Делайс и Арета под руки отвели, почти отнесли царицу, к Люльке Богов, и она опустила в нее белые усталые руки. Многие потом говорили, что слышали, как на дне кто-то хихикнул и весело забрякал погремушкой.
Царица Амазонок сняла свой пояс, чего всадницы не делали никогда, и, звякая золотым набором пластин, потрясла им, как гирляндой колокольчиков. Они с Делайсам стояли над Колыбелью, покачивая ее руками за края. А вслед за ними искали, находили друг друга и шли под благословение Люльки Богов другие разорванные войной пары. Никто из них не знал, что сражение, закончившееся на земле, еще продолжается на небесах.
