– Богдан, ну ты молоток!
Он крепко пожал Городовому руку. В глазах легкий восторг, не выходящий за рамки мужских приличий. Отличился старлей, двух бандитов задержал в одиночку, и Эдик всего лишь выражал свое уважение, не более того.
– Может, лучше кувалдой назовешь? – благодушно усмехнулся Богдан. – Так лучше. И бьет тяжелей…
– Да куда уж тяжелей… Видел я этих гераклов. Быка легче завалить.
– Это и есть быки, Эдик. Только двуногие. Как они там?
– Да уже оформили… Один брыкаться стал, так его демократизаторами успокоили…
– Я думал, этого быка еще на улице объездили… Кстати, как насчет корриды? Ты с одним отработаешь, я – с другим.
– Ну-у…
– Это не предложение, Эдик. Это работа у тебя такая.
– Да я с удовольствием! – в преддверии грядущего триумфа расплылся в улыбке Эдик.
Звание у него капитанское, но с опытом оперативной работы – полный ноль. До этого он служил в армии, где-то в Белоруссии, с развалом СССР уволился, поскольку не захотел принимать присягу в иностранном государстве, вернулся в родной Народовольск. Пытался прижиться на гражданке – не вышло, поэтому подался в органы. Предложили должность оперуполномоченного уголовного розыска, он отказываться не стал. Хотя само по себе такое предложение могло показаться нонсенсом. Ни школы милиции за плечами, ни юридического образования. Во времена Союза его бы дальше патрульно-постовой службы не взяли. Но сейчас в милиции с кадрами туго, в уголовный розыск идти никто не хочет. Паспортный стол, МРЭО ГАИ, прочие теплые и непыльные места – это пожалуйста, а туда, где стреляют, – дураков нет. И вызывало уважение хотя бы то, что Пляцков не пошел работать в ГАИ, хотя мог.
Да и лишним человеком его никак не назовешь. Тот же Федорук перевелся служить в «ридну Украину», Юра Филиппов перешел служить в оперчасть СИЗО, потому что там год засчитывался за полтора. Неблагонадежный Рома Гущин возглавил паспортный стол Закамского района, теперь он как бы уважаемый человек. Туго с кадрами, и Пляцков оказался как нельзя кстати.
Шумов недолго вводил его в курс дела, почти сразу же засунул на суточное дежурство в оперативно-следственную группу – сначала под присмотр Богдана, затем – Варенцова. Неплохо он себя показал, потому сегодня дежурит сам, без наставника.
– Горшковым займешься. Узнай, из какой он банды и откуда взялся «Мерседес».
– Да, кстати, из ГАИ звонили: «Мерседес» принадлежит гражданину Юшкевичу Илье Георгиевичу.
– Замечательно. Только Горшкову этого не говори. Пусть сам признается. Если нет, тогда скажешь. И если своего бригадира не назовет, скажи ему, что знаешь это и без него. Из банды Кипятка он. Слышал о таком?
– Что-то краем уха…
– Эта банда южную часть нашего Советского района держит. Контролирует речной вокзал и наш РОВД, – усмехнулся Богдан.
– Не понял, – недоуменно повел бровью Эдик.
– Ну это если по территориальному принципу. Но возможно, кто-то из наших кормится из бандитских рук.
– Кто?
– Дед Пихто…
У каждого человека есть хобби – кто-то собирает марки, значки, кто-то коллекционирует картины и драгоценные камни, а Городовой увлекается вербовкой агентов. Жены у него нет, работать можно хоть до полуночи, так что время для этого дела есть. Вот и сегодня он обработал администратора из гостиницы «Кама». Жулик на допросе проболтался, сказал, что через этого типа получил наводку на богатого клиента. На этом Богдан и сыграл. Взял этого деятеля в оборот, пригрозил ему статьей из Уголовного кодекса и заставил стучать. А «Кама» – это не только самая лучшая в городе гостиница, но еще и ресторан, где любит собираться всякое жулье. Был у Городового там один «глазок», теперь вот второй появился… Такая у него работа, что без оперативной информации далеко не уедешь. Под лежачий камень вода не течет, потому и приходится ворочаться…
Принудительно-добровольные осведомители раскиданы у него по всему городу, потому и владеет он информацией о криминальной обстановке. Потому и есть у него сведения, что не все сотрудники органов чисты на руку. И в райотделе не все хорошо, и в прокуратуре свои оборотни; про кого-то Богдан знает точно, о ком-то догадывается. Но свою информацию он обнародовать не станет. Время нынче такое, жажда личной наживы для многих стала смыслом жизни. Убери одного хапугу – на его место тут же придет другой. К тому же не все взяточники – сволочи и предатели.
