— Какие у вас еще интересные байки травят? Русалки или водяные поблизости имеются?
— Не, этого не слышал, — в голосе дяди даже прозвучала досада. — Потомственная ведьма есть, но это не здесь, это в Красном Яре. Мощная, говорят, баба, у меня соседка к ней ездила, порчу с себя снимать.
— Это которая, тетя Лида, что ли?
— Она, а кто ж еще?
— Странно, всегда выглядела адекватной.
— У нее в том году беда за бедой: кошка померла, потом они с Серегой по очереди болели, а потом кто-то ей сказал, что порча на ней, снять надо. И знаешь, съездила она к той ведьме — и все как рукой сняло. И болеть перестали, и…
— И кошка ожила, — со смешком перебил Игорь.
— Тьфу на тебя, — дядя махнул на него рукой. — Ничего не понимаешь.
— Понимаю, что кошка старая была, а тетя Лида с дядей Сережей уже тоже не молоды, а потому болеют.
— Но теперь-то не болеют!
— Прям совсем?
— Ну… не то чтобы совсем. Но не так сильно, как раньше.
— Эффект плацебо, — отрезал Игорь. — Тоже, конечно, штука полезная, отрицать не буду.
— Может, и так, — согласился дядя Коля, точно не зная, что такое «плацебо», но не желая этого показывать.
Они снова замолчали, и на какое-то время в лодке и вокруг нее опять воцарилась тишина. Тишину эту нарушил приглушенный плеск воды. Сначала Игорь подумал, что вода плещется о борт их лодки, но потом понял, что звук постепенно приближается с другой стороны. Он повернул голову на этот звук и на мгновение забыл, как дышать. В тумане оформилось темное пятно, постепенно приближающееся к ним. Очень медленно, как будто кто-то дрейфовал вниз по течению. На этот раз пятно точно не могло быть игрой воображения, Игорь видел его очень отчетливо.
— Это еще что за?…
— Чего? — привычно переспросил дядя Коля, но, проследив за взглядом племянника, только сдавленно охнул и машинально перекрестился.
Из тумана на них выплывала лодка. Теперь оба уже видели ее и мужчину, сидевшего в ней. Тот не пытался грести и не держал в руках удочку. Он просто сидел, спиной по ходу движения лодки, поэтому его лица пока не было видно.
— Твою ж… Голландец, — пробормотал дядя Коля. — Не врали, поди ж ты…
Игорь почувствовал, как немеют ноги, и почему-то разозлился на себя за свой страх. В конце концов, он современный образованный человек, инженер. Он не должен верить во всякий суеверный бред и пугаться лодок с человеком. Даже если они дрейфуют вниз по течению.
— Эй, в лодке! — окликнул он и тут же почувствовал, как дядя вцепился в его руку.
— Не зови его! Не хватает еще, чтобы он на нас посмотрел.
— Да перестань ты, — Игорь сбросил руку дяди, а потом снова окликнул мужчину в лодке.
Однако тот продолжал сидеть, не реагируя на внешние раздражители, молчаливый и неподвижный. Голову в сторону Игоря он так и не повернул.
4 марта 2013 года, 20.21
ул. Героев Панфиловцев, г. Москва
Ваня припарковался неподалеку от того дома, где жил Войтех Дворжак, вышел из машины и огляделся. В этом районе он никогда не был, но двор мало чем отличался от сотен таких же московских дворов. Летом он, если судить по многочисленным деревьям и кустарникам, утопал в зелени и выглядел довольно мило, но в начале марта казался серым и унылым. В домах уже светились окна, в некоторых из них мелькали силуэты людей. Весна наступила пока только по календарю, поэтому в этот еще не поздний час на улице уже почти никого не было, все предпочитали сидеть в своих теплых квартирах.
Поежившись от неожиданно ударившего к вечеру мороза, Ваня вытащил из машины небольшой рюкзак, недвусмысленно звякнувший бутылками, и быстро дошел до нужного подъезда. Нигде по дороге он не заметил небольшого красного Фольксвагена своей сестры-двойняшки Лили, что давало надежду избежать неловкой ситуации.
Никогда раньше Ваня не позволял себе вмешиваться в отношения Лили с мужчинами, считая ее достаточно умной и трезвомыслящей женщиной, но в этот раз не мог оставаться в стороне. То, что Лиля неинтересна Войтеху, было яркими красками написано у того на лице, и Ване казалось даже странным, что никто, кроме него, этого не видит. Использовать симпатию девушки к себе, чтобы досадить ее брату, было достаточно подло, и точно не добавляло Войтеху баллов в Ваниных глазах. Сама же Лиля, по всей видимости, не на шутку им увлеклась, потому что либо не замечала, либо не хотела замечать фальши в его действиях, и Ваня искренне считал своей обязанностью уберечь сестру от разочарования. Даже если это и выглядело не слишком красиво с его стороны.
