— А где это — дома?
— Здесь, за стеной. А их дом, — он указал на темный проход, явно подразумевая своих некоммуникабельных соплеменников, — дальше. Там, где такие дорожки. — Он дотронулся до голубого капитанского комбинезона.
— Почему же вы здесь, а они там?
— Потому что мы обманываем Координатор.
— Разве его можно обмануть?
— Вы видеть тарелка? Она уйти. Не заметить.
— Почему и как вы его обманываете? — загорелся Библ.
— Трудно объяснить. Еще мало слов. Вы брать с собой шлемы. Домой. Разговаривать — не снимать. Спать — не снимать. Вернетесь — будем знать больше.
— Нас четверо. — Капитан загнул четыре пальца.
— Понятно. Брать с собой четыре шлема. — В руках у собеседника появились еще два шлема. — Вернуться всем вместе. Где ваш дом?
Капитан представил себе приземистое здание станции на черном камне пустыни. Снова пересвистывание и недоуменный вопрос их знакомца в голубой курточке.
— Откуда?
— С неба, — не улыбаясь сказал Капитан, довольно точно вообразив появление космолета в свете пяти разноцветных солнц и приземление его на зеркальном космодроме.
И опять птичий гомон прошумел по трибунам. Но вопросов на этот раз не последовало. Почему? Испугались или насторожились? Библ уже начал сомневаться в своих прежних суждениях о жителях Голубого города, как строителях и хозяевах гедонийской цивилизации. Испуг и настороженность в данном случае совсем не показатели высокого социального уровня жизни. Творцам ли этакой технологии пугаться появления чужого разума? Но почему пугаться? Может быть, пересвистывание на трибунах означает просто повышенный интерес? А если подумать, то разве интерес вызвало появление летающей тарелки? Пожалуй, даже не испуг, а пароксизм страха. Что же испугало? Локатор посторонних шумов, угрожающий обнаружить присутствие людей, которые совсем не хотят быть обнаруженными. И слова: мы обманываем Координатор. Значит, даже немыслимая техническая вооруженность его не гарантирует от ошибок: оказывается, его можно, а должно быть, и нужно обманывать. И если считать, что Координатор — власть или орудие власти, значит, в этом обществе есть оппозиция меньшинства большинству. Какие же цели она преследует и почему возникла? Тут Библ окончательно запутался. Кто же тогда хозяева Гедоны и каков ее социальный строй?
— А мы можем увидеть Координатор?
Ответ последовал неуверенно и не сразу:
— Подумать. Не сегодня. Сначала надо научиться понимать друг друга. А сейчас — уходить.
Капитан снова загнул четыре пальца.
— Мы вернемся вчетвером. Завтра. Ладно?
— Ладно.
Библ тут же подметил, как быстро усвоил их собеседник русскую коллоквиальную форму.
— Постой… — задумался Капитан. — Мы, вероятно, легко найдем город. Но как в нем найти вас?
Гедониец в голубой куртке показал на лимонный цвет стен.
— Такого же цвета дорожка. Она приведет вас сюда. Я показать.
Он поспешил к темному проходу из зала. У многоцветного переплетения дорожек они подождали до тех пор, пока из-за среза плоскости не вырвалась желто-лимонная.
— Эта?
— Она.
Пока дорожка плыла в уровень с плоскостью, Капитан сказал:
— Я — Кэп, Капитан. Он — Библ. А ты?
Их спутник опять просвистал что-то по-птичьи.
— Ну это, брат, у нас не получится. Назовем тебя Друг. Сойдет, Библ?
— Сойдет.
Капитан крепко, по-земному, пожал руку спутника:
— Прощай, Друг. До завтра, — и соскочил на убыстряющую бег, дорожку.
Библ прыгнул вслед за ним.
И последнее, что они увидели, было синее пятно над срезом серой покатой плоскости.
