Побережье Татарского пролива и северной части Японского моря не оставалось без внимания русских ученых, топографов и гидрографов. Первые работы военных топографов на побережье Японского моря, и в частности залива Петра Великого, относятся к 1859 году, когда Василий Матвеевич Бабкин поднял вопрос о систематической съемке и промере Амурского залива, залива Петра Великого и всего побережья Японского моря в русских границах.
В 1859 году военные топографы произвели первую съемку береговой черты залива Петра Великого. В 1865–1868 годах много поработали по съемке побережья топографы во главе с сотником Белкиным. Вместе с Павловичем ему удалось снять более 1500 верст берега мензульной съемкой в масштабе 1 верста в дюйме. Планшеты этой съемки охватили все побережье от залива Петра Великого до устья реки Амур, включая и Сахалин. В результате таких усилий были составлены новые карты на Татарский пролив и Сахалин.
Всего одно лето длилась экспедиция Иркутского отделения Генерального штаба под руководством подполковника корпуса топографов Логгина Андреевича Большева, а оставила заметный след в истории географических названий на побережье, оставила след и в истории Байкало-Амурской магистрали.
Генерал-губернатор Восточной Сибири Платон Александрович Фредерикс и начальник штаба Восточно-Сибирского военного округа генерал-майор Николай Николаевич Мосолов, отправляя эту экспедицию, имели в виду подробную топографическую съемку побережья от залива Ольги до Императорской гавани, связав ее хронометрически с планшетами сотника Белкина на побережье Татарского пролива на материке и на Сахалине.
Ход экспедиции в общих чертах был таков. 19 апреля 1874 года она выехала из Иркутска, в Сретенске участники поместились на пароход «Ингода». Однако через четыре дня пароход затонул недалеко от станицы Ермаковой. Через несколько дней удалось попасть на другой пароход и с ним добраться до самого озера Ханка. Затем где пешком, где на лошадях, где на пароходе участники экспедиции в начале июня добрались до Владивостока.
Дальнейший план был таков. На шхуне «Восток» участники экспедиции будут высажены в тех участках побережья, каковые им надлежало снимать. После чего Большев отправлялся в Николаевск и в Дуэ на Сахалин для астрономических определений и геодезических связей материка с островом.
20 июня шхуна вышла в море, чтобы развезти всех топографов по своим местам. А после этого Большев благополучно исполнил свою часть исследований — астрономическую. Пополнить запасы продовольствия оставленных на берегу партий и групп Большее не имел никакой возможности, в связи с чем участники этих партий терпели большие трудности: у многих вскоре кончился запас хлеба, и они существовали лишь благодаря помощи местных жителей, преимущественно орочей, нивхов и отчасти удэгейцев.
Объем работы, проведенной экспедицией Л. А. Большева, включал в себя съемку береговой черты от залива Пластун до залива Чихачева с захватом трехверстной прибрежной полосы и производство промеров в бухтах и заливах, а также вблизи мысов.
С экспедицией Л. А. Большева связано название порта Ванино. В. К. Ванину досталось снимать район Императорской гавани с ее окрестностями. И в их числе залив Уй, лежащий к северу от гавани. Этот залив после съемки, произведенной Ваниным в 1874 году, стал называться его именем, а от залива название перешло и к современному порту — конечному пункту БАМа.
А вот что представляла собой Советская Гавань сто лет тому назад по описанию Л. А. Большева: «Императорская гавань хотя известна была и прежде, но берега ее не были точно изображены на картах. Это лучшая здесь якорная стоянка. Если бы она не замерзала зимою и лежала в более приветливых берегах и на торговом пути, то могла бы иметь блестящую будущность. Берега бухты настолько приглубы, что у них могут останавливаться самые большие суда; местность же, окружающая бухту, имеет дикий и печальный вид. В Императорской гавани расположен наш военный пост, состоящий из 16 человек команды при унтер-офицере. Помещаются эти люди в деревянной казарме, построенной морским ведомством».
