Не буду рассказывать, о чем он. Просто хочу, чтобы все знали, что жил на свете человек, которого уничтожила эта ужасная система, но который так и не сдался до самого конца.
— 23 часа
Всем так отчаянно хочется заполучить последний кусочек меня самой, что меня утомляет их отчаяние.
Уходите, уходите, уходите, уходите. Особенно вы, профессор Реджинальд.
Я уверена, что есть какой-то выход. Они хотят помешать тебе придумать его, но он есть. Именно поэтому они все время пытаются отвлечь твое внимание, занимают тебя разговорами, дотрагиваются до тебя, заставляют подписывать формы. Они хотят сфокусировать твое внимание на тех способах, которые не смогут тебе помочь, чтобы у тебя не было времени придумать, как можно выбраться отсюда.
Я не хочу причинять никому зла, но не могу просто сидеть и позволять им делать это.
— 22 часа
Кажется, у меня достаточно бумаги, которая мне понадобится для моего спецпроекта.
Ты, ты, ты, ты, ты.
— 17 часов
Не сейчас, радость моя. Может быть, чуть позже.
— 16 часов
Оно незаметно подкрадывается к тебе, и ты не успеваешь оглянуться, как все уже кончено.
Если, конечно, тебе не удастся первой застигнуть их врасплох.
— 14 часов
Я не отвечаю на звонки. Я не принимаю посетителей.
Если это только не надзиратель Фрогал с сообщением о помиловании, или смягчении наказания, или еще чем.
— 12 часов
У меня болит рука. Но это приятная боль.
— 3 часа
Все, что я хотела сказать, почти написано.
— 2 часа
Пришел священник, чтобы подготовить меня к отпущению грехов, но я думаю, что это было бы сплошным притворством.
— Я не верю в Бога, — сказала я ему. — Но верю в справедливость. Я верю, что когда-нибудь после моей смерти справедливость восторжествует. И люди узнают, что великий штат Техас послал на смерть абсолютно невинную девушку.
— Бог дарует облегчение как верующим, так и неверующим, Ла. Пожалуйста, впусти меня. Мы могли бы посидеть на твоей кушетке и поговорить.
— Я хочу, чтобы вы ушли, священник Роджерс. Пожалуйста, уходите и оставьте меня одну.
— Я отошлю охрану. Мы будем только вдвоем в присутствии одного только Бога.
Это заставило меня задуматься.
— Пожалуйста, уходите, священник Роджерс, — помолчав, ответила ему я. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Особенно если принимать во внимание то, что произошло с профессором Александром.
Моя последняя фраза, кажется, его убедила.
— 1 час 15 секунд
Я готова, моя радость.
Приходи и унеси свою малышку прочь.
Запись телефонного разговора
23 октября 2002 года, 10.01.
Предварительное согласие подписано заключенной и ее представителем в суде Джошуа Бирнбаумом 7 февраля 2000 года
(см. документ № DR/02/HBG/44)
— Привет, папа. У меня сегодня побольше времени для разговора. Помощник надзирателя проявил сочувствие к моему положению и разрешил мне поговорить с отцом, ведь это мой последний день на этой земле.
— …
— Не верь тому, что тебе расскажут про меня, папа.
— …
— Я знаю, папа, у нас было много размолвок раньше. Я не всегда понимала тебя. Но я знаю, что ты хотел мне добра. Я собиралась написать тебе письмо, папа, но боюсь, что у меня не хватит времени. Я оставила все важные документы мистеру Бирнбауму. С тобой все будет в порядке, папа. Жизнь наладится, ведь главное, чтобы она продолжалась. Иначе в чем смысл?
— …
— Мы с тобой знаем правду, папа. А всем остальным известна только ложь.
— …
— Ты был показательным отцом. Я узнала это слово от Коринны. Показательный. Но теперь у меня кое-кто появился. Я ему доверяю. И я должна делать так, как он говорит, и постараться быть хорошей.
— …
— Он любит меня, папа. Не так, как ты любишь меня, а так, как мужчина любит женщину. Он обо мне позаботится. Что бы ни случилось, он всегда обо мне позаботится. Эта та любовь, которая и нужна женщине, не так ли? Любовь на всю жизнь.
— …
— Время все расставит на свои места, папа. Это ведь одно из твоих любимых выражений? Время все расставит на свои места.
— …
— И дело вовсе не в том, виновен ты или не виновен, папа. Не в этом соль. Все дело в наказании, папа. Я наказана. Великий штат Техас наказал меня. Никто и не говорил, что жизнь будет справедливой.
