Падчерицын (в сторону). Что ж они его превозносили? Я, братец, не нахожу ничего особенного: просто офицер с усиками, да и только!
Алинской. Может быть, немножко неучтиво с моей стороны, что я приехал так рано; но в деревне... и, как сосед, я думал, что... (В сторону.) Да крестный отец и не думает мне помочь, а, кажется, он бы мог знать, что мое положение для меня ново.
Падчерицын. Так у вас поместье невдалеке отсюда?
Алинской. Тридцать верст.
Падчерицын. А как оное прозывается?
Алинской. Село Богатое.
Падчерицын. А! Это в другом уезде, бывшее князя Радугуна... знаю...
Алинской. Два месяца, как я его купил.
Падчерицын. Знаю, братец, знаю. Село Богатое -- подлинно богатое село. Кажется, по последним ревизским сказкам числится в оном триста душ мужеского пола, братец... А что вы за него заплатили?
Алинской. Двести пятьдесят тысяч.
Падчерицын. Двести пятьдесят тысяч! Куш порядочный. И есть у вас еще другие поместья?
Алинской. Есть.
Падчерицын. И чай всего-то этак, братец, душ сотенок восемь наберется?
Алинской. Почти... (В сторону.) Что ж это такое? Разве им не было времени прежде узнать об этом? Что за допрос такой? (Вслух.) Верно, Константина Прохоровича дома нет? По крайней мере хоть нельзя ли мне видеться с его супругой?
Падчерицын. Никак нельзя, ибо они пошли переодеваться в хорошее платье.
Алинской. Переодеваться в хорошее платье? Уж не для меня ли?
Падчерицын. Думаю, так.
Алинской (в сторону). А мне сказали про них, что они церемоний не любят. (Вслух.) Очень жалею, что эти лишние хлопоты лишают меня удовольствия их видеть. Я слышал о них столько хорошего: особливо Константин Прохорович, говорят, прекраснейший, пречестнейший человек.
Падчерицын. И это правда, братец! (В сторону.) Сердит на кума, а уж не выдам! (Вслух.) Вот уж двадцать лет, братец, как я его знаю, и смело могу сказать, что таких людей в наше время со свечкой поискать! Он так дорожит честию, что уж если даст кому слово, так это кончено! Добрый муж, братец, добрый отец; до крайности любит дочь свою, которую, впрочем, и нельзя не любить... Чудесная девушка: воспитана в институте, братец! Тиха, умна, скромна, добра и мила, как херувимчик! Уж в этом вы можете на меня положиться, потому что я, братец, крестил ее.
Как рад я, что судьба решила
Мне крестным быть ея отцом!
Ее природа одарила
Умом и сердцем и лицом.
Алинской (в сторону, с досадой).
К достоинствам такого рода
Ума и сердца и лица,
Как жаль, что ей дала природа
Такого крестного отца!
Падчерицын. И уж я головой ручаюсь, братец, что тот, кто на ней женится, будет ею доволен... непременно будет.
Алинской (в сторону). Как это мило! Они с другого слова на шею навязывают... Я ехал сюда в приятных ожиданиях, а теперь эти похвалы что-то меня расхолодили... Впрочем, я сам увижу: вот идет сюда все семейство.
Прежние, Степанида Карповна, разодетая в пух; Константин Прохорович, в чулках, башмаках, в ионом фраке, орден в петличке, шляпа в руке и белые перчатки; Наденька, с модной прической, в пунцовом платье с блондами, на голове фермуар, на шее жемчужное ожерелье.
Константин Прохорович и Степанида Карповна (Наденьке).
Ну что ж? Сойди хоть с места!
Мой бог! Какой прием!
Совсем у нас невеста
Расстроилась при нем!
Падчерицын (в сторону).
Все стали! Все ни с места!
Мой бог! Какой прием!
Тесть, теща и невеста
Расстроились при нем.
Наденька.
Мой бог! Какой прием!
И я его невеста!
Я вся дрожу при нем!
Алинской (на авансцене, с правой стороны).
Мой бог! Какой прием!
Все стали, все ни с места...
