Размышляя таким образом, он вошел в небольшой зал, направился к барной стойке. Чтобы не мешать компоненты, снова заказал себе коньяк «Арарат» и, медленно потягивая напиток, стал повнимательнее присматриваться к месту кондратьевской работы.
Ничего особенного. Да, все так же добротно и уютно, небольшой подиум, на котором извивалась стройная стриптизерша, музычка…
К стойке подошел и остановился харизматичный мужчина лет сорока семи. «На артиста Еременко похож», – отметил про себя Володя, наблюдая за соседом. Отлично сшитый костюм, бриллиантовая заколка в галстуке, бесовско-плутовская полуулыбка… Не сказав ни слова бармену, не сделав никакого заказа, он тем не менее через несколько секунд получил порцию какого-то замысловатого коктейля, выпил, так же молча положил на стойку стодолларовую купюру и удалился в глубь зала.
«Или коктейль стоит сто баксов, – озадачился Локис, – или тут меньше сотки вообще ничего не стоит, или сдачу оставляют на чаевые, – продолжал размышлять Володька. – Может, Кондратьев тут в официантах обосновался? По полтиннику с клиента – глядишь, к концу вечера искомая штука и набежит, если обслужишь человек двадцать – двадцать пять».
Однако ход его мыслей прервал сам Кондратьев, причем сделал это так, что Володька чуть не поперхнулся коньяком.
Женский стриптиз закончился, настала очередь мужского, и невидимый конферансье объявил о выступлении «Русского витязя из ВДВ», коим и оказался Александр Кондратьев, он же – Башка.
Героические позы могучих греческих атлетов в исполнении Сашки смотрелись еще куда ни шло, тем более что, видать, в спортзал тот захаживал часто и тело свое держал в должном тонусе, было на что посмотреть. Это Локис оценил. Но когда позы из героических стали откровенно сексуальными, с развратным вилянием бедрами, жопой и всеми остальными частями тела, вплоть до языка, – тут уж Вовке стало не по себе. Зато вторую часть выступления «Витязя из ВДВ» по достоинству оценили тетки бальзаковского и далеко забальзаковского возраста. Видать, наступивший климакс им сильно давил на психику, потому что вели они себя еще непристойнее, чем стриптизер.
«Только что за яйца не хватают», – с отвращением подумал Локис, уныло наблюдая, как пожилые дамочки в экстазе суют Кондратьеву в плавки купюры разного достоинства. И тут же одна из теток проделала и эту незамысловатую процедуру. Убедившись, что у Сашки и там все в порядке, она недвусмысленным жестом предложила потрахаться, достав при этом из кармана брючного костюма добрую вязанку денег.
«Ё-о-о-окэлэмэнэ… Бедный Башка… – грустно подумал Локис, наблюдавший за всей этой сценой и ни капли не сомневавшийся, что Кондратьеву предстоит та еще ночка. – Меня бы стошнило прямо на ней…»
Очевидно, «Витязю из ВДВ» пришла в голову та же мысль, потому что он хоть и вежливо, но очень холодно и категорично послал бабульку туда, откуда она появилась на свет. Это было видно и по стриптизеру, и по тому, как отпрянула от него женщина и резво рванула куда-то с возбужденно-обиженным видом.
Башка тем временем дотанцевал свой номер и уступил место «Учителю физкультуры».
– А где мне можно найти «Витязя из ВДВ»? – спросил Локис у бармена, расплатившись за коньяк.
– Кондратьева?
– Да, – кивнул головой Володя. – Это мой… э-э-э-э… знакомый. Товарищ. – Он немного замялся.
– Вон та дверь, – бармен указал пальцем на невысокий проем, – проход за кулисы. Его гримерка там. На двери есть фамилия.
– Спасибо, – кивнул головой бывший десантник и неторопливо зашагал в указанном направлении.
«Кондратьев», – прочел незамысловатую надпись на одной из дверей Локис и, не постучавшись, толкнул дверь.
Друга он застал за сортировкой полученных от выступления денег. На появление Володьки тот никак не отреагировал.
– Знатная у тебя спецодежда, – с ехидцей произнес Локис, намекая на едва заметные на теле плавки. – И сценическое имя подходящее – «Витязь из ВДВ»! Класс! Не то что Башка. Сам придумал?
– Нет, хозяин, – спокойно отреагировал Александр. – Когда узнал, что служил в десанте, решил сделать из этого замануху. А против хозяйского слова, как известно, не попрешь… – Он глянул на Локиса и улыбнулся.
