— Вот тебе и берег! — раздосадованно воскликнул капитан.
— Не огорчайся, Фаддей! — успокоил его Андрей Петрович. — Это тоже удача! Вон сколько птиц в одном месте в открытом океане! Пошли туда на шлюпке кого-нибудь из офицеров со штаб-лекарем Берхом, может быть, и подстрелят какую для нашей коллекции.
Капитан утвердительно кивнул головой, загораясь охотничьим азартом.
И действительно, мичману Демидову удалось подстрелить одного альбатроса темно-бурого цвета, но с белой шеей и низом. Когда того замерили на палубе, то удивились — при длине тела 2 фута 8 дюймов (0,81 метра) размах крыльев от одного конца крыла до другого был равен 7 футам 6 дюймам (2 метрам 30 сантиметрам), то есть почти в три раза больше!
— Вот это экземпляр! — восхищенно воскликнул старший офицер. — Ай да мичман! Ай да молодец!
Демидов, совсем еще молодой человек, зарделся от похвалы.
— Хороша добыча, Дмитрий Николаевич, ничего не скажешь! Спасибо вам за удачный выстрел! — подтвердил и Андрей Петрович. — Но не лишним будет знать, что размах крыльев у белых альбатросов может быть почти в два раза большим. Потому-то альбатросы могут часами без единого взмаха крыла парить над океанами и даже в бурю, получив за это второе свое название — буревестники, — щеголял он знаниями, почерпнутыми из книг Григория Ивановича. — Вы не огорчайтесь, мичман, — увидев досаду на его лице и переждав удивленные возгласы любопытствующих моряков, продолжил Андрей Петрович, — слава Богу, что вы добыли именно этот экземпляр, а то что бы мы делали с чучелом такого гигантского размера?
Отыскав среди улыбающихся матросов своего вестового, подозвал его.
— Вот тебе птица, Матвей. Только не вздумай делать чучело с распростертыми крыльями. Нам его и хранить-то будет негде. Может быть, когда-нибудь, — задумчиво сказал Андрей Петрович, — и сделаешь это чудо… Но уже в Петербурге, — добавил он.
Глаза Матвея вспыхнули радостными огоньками.
Когда же через два дня лейтенант Лазарев собственноручно подстрелил белого альбатроса с размахом крыльев 10 футов и 7 дюймов (почти 3 метра с четвертью), то его тоже доставили на «Восток» в «мастерскую» Матвея, то есть в его тесную каморку.
* * *
При приближении к сорок пятой широте ежедневно видели стаи птиц, большие косяки рыб и плавающие водоросли, что обычно принимают за признаки близости земли. Фаддей Фаддеевич снова оживился.
— Понимаешь, Андрюша, есть сведения, что именно на этой широте мореплаватель Ла-Рош, о котором я тебе уже говорил, открыл остров Гранде. Однако ни Лаперуз, ни Ванкувер[9], в разные времена и в разных местах этой широты искавшие этот остров, так и не обнаружили его. Может быть, повезет нам? Чем черт ни шутит…
— Может, и повезет, — приободрил его Андрей Петрович, понимая желание друга сделать свое первое открытие, — почему бы и нет?
Погода стояла ясная, и горизонт хорошо просматривался во всех направлениях не менее чем на пятнадцать миль (более 27 километров). Время шло, а остров все так и не появлялся. И капитан с каждым часом становился все более и более удрученным.
— По-моему, мы ищем иголку в стоге сена, — признался он Андрею Петровичу. — Ведь Ла-Рош возвращался из Южного Ледовитого океана и, огибая мыс Горн с восточной стороны в позднее время года, в апреле месяце (который соответствует октябрю в северном полушарии), попал в жестокий шторм, которым в течение трех суток был увлечен на север. Отсюда и ошибка в счислении, учитывая при этом, что это было почти полтора века тому назад. Когда же погода прояснилась, он через некоторое время и обнаружил остров, считая, что находится на сорок пятой широте, а долгота была вообще не определена.
Вообще-то все обретенные испанцами острова, что подтверждено другими мореплавателями, означены на картах ошибочно не только на несколько градусов по долготе, но даже и по широте, а от того таковые обретения испанцев отыскивать весьма трудно. Поэтому, прокладывая курс одним меридианом, можно только по счастью попасть к сему острову.
«Если таковой вообще существует», — хотел добавить Андрей Петрович, но воздержался.
— А посему менять курс не будем, дабы не тратить драгоценное время на поиски острова-призрака, — твердо решил капитан. — Пусть этим занимаются другие, если у них будет желание, — добавил он, подмигнув другу и как бы продолжая его мысль.
