Коляска остановилась у вычурных, явно декоративных ворот, ведущих в небольшой парк, в глубине которого виднелось массивное здание с несколькими галереями на арочных белокаменных подпорах, с высоким крыльцом, широким гульбищем и многоярусной крышей, выложенной аккуратными деревянными плашками.
– Дом Смольяниных, – прокомментировал профессор и легонько ткнул извозчика в спину. – Званко, что встал? Не видишь, ворота открыли, езжай.
Дом мне понравился. Особенно то, что в нем можно было снять не только квартиру, но и нечто наподобие моего нынешнего обиталища – флигеля. С той лишь разницей, что у здешних пристроек, а их в доме Смольяниных насчитывается аж четыре штуки, есть собственные выходы в парк. Хозяин, точнее, хозяйка дома приняла нас радушно, было видно, что с профессором она знакома не первый год и знакомство это достаточно близкое… Ну-ну. Впрочем, они довольно шустро закончили ворковать, и дальше беседа повернула в сугубо деловое русло. Под предводительством хозяйки – Заряны Святославны мы осмотрели южный флигель, и он мне настолько глянулся, что я почти не торговался. В результате сумма аренды составила всего восемь рублей серебром в месяц, и Грац еще делал мне знаки, что я сильно переплатил. Не знаю, не знаю. По обещанию князя жалованье мое хоть и уменьшится где-то втрое, но составит не меньше шестидесяти рублей в неделю, да Лейфу с Ладой я должен буду платить по десять рублей в ту же неделю… По-моему, вполне нормальный расклад, даже с учетом того, что стол и кров для них идут за мой счет. Кстати, о птичках…
– Заряна Святославна, могу ли я воспользоваться вашим телефоном? – Оп-па… А что это хозяйка так странно на меня смотрит, а? Опять я глупость сморозил, что ли?
– Уж извините, господин Старицкий, но телефонного аппарата у нас пока нет, обещают поставить, да не ранее чем через полгода. Уж больно много желающих, а возможности станции, говорят, невелики… – развела руками хозяйка.
Непорядок. Я глянул на профессора, но тот только плечами пожал.
– А что, не подскажете ли, кто ведает этой самой телефонной станцией и распределением номеров? – осведомляюсь я… Ну конечно, и почему я не удивлен? Как здесь могли обойтись без Особой канцелярии? Интересно, а здесь такой термин, как «непотизм», в ходу? Деньги? Окститесь, какая взятка?! Князь настаивал на том, чтобы я не терялся по окончании нашего сотрудничества… вот и попробуем уболтать его сиятельство на установку одного телефонного аппарата вне очереди. Так сказать, во избежание потери меня, любимого… Ну да, а как же? Где у нас Виталий Родионович? Дома? Послать к нему нарочного… Послали, и пилит бедняга через полгорода. Пока добрался, а меня к тому времени уж и след простыл. Куда делся? Да хоть и в загородное имение профессора Граца поехал, на шашлыки, ага. А там тоже телефона нет… Ха! Да князь еще и уговаривать меня будет, чтобы в дом Смольяниных телефонную линию провести. А что я? Я не гордый, соглашусь… Зачем осложнять жизнь Особой канцелярии? У них и так хлеб несладок. Ну да это все лирика, а сейчас придется чапать в канцелярию самому. Пора начинать готовиться к переезду.
Я оставил хозяйке аванс, классические три месяца вперед, и, тепло попрощавшись, вышел на улицу. Профессор остался с Заряной Святославной, разрешив воспользоваться своей коляской. По-моему, мое обещание направить Званко обратно, после того как доберусь до канцелярии, Грац даже не услышал… Ну и фиг с ним, пускай воркует, а у меня сегодня еще дел по горло.
Копыта выбили искры из мостовой, коляска плавно качнулась, и под заливистый свист Званко мы понеслись по улицам Хольмграда. Вот, кажется, и заканчивается мое «сидение под замком»… если, конечно, сиятельство не выкинет какой-нибудь фокус напоследок. Параноик? Так я этого никогда и не отрицал.
Глава 3
Философия как прикладная наука… или искусство?
К вечеру я вымотался так, что меня впору было пересыпать нафталином, аккуратно сложить в шкафу и забыть на годик-другой. Причем не могу сказать, что совершил какой-то трудовой подвиг. Вовсе нет. Просто количество мелких, но срочных дел, образовавшихся в связи с предстоящим переездом, перевалило за все разумные пределы, а ведь их еще и нужно было вписать в существующий график… В общем, суета сует. А тут еще князь пригласил на чашку кофия, во время распития которого сиятельство добрых полчаса сокрушался о необязательности современной молодежи, красноречиво поглядывая в мою сторону. Хорошо еще, что мне удалось закруглить нашу беседу и смыться из кабинета Телепнева, сославшись на то, что меня ждет тренировка у Тихомира.
