– Хм, а к чему такие сложности, Бус Ратиборович? – медленно проговорил я. Не то чтобы я этого не понимаю, нет. С логикой я дружу, по крайней мере, иногда, но мне нужно, чтобы Бус увлекся темой и не вздумал увильнуть, когда я попрошу обучить меня и этим способам защиты.
– Ну как же! Ведь воздействия могут быть самые разные, Виталий Родионович, в том числе и не имеющие целью выуживание чужих знаний или идей. Потому не все щиты нацелены на защиту памяти, мыслей или эмоций. Есть и такие, что предназначены для защиты материального тела, здоровья владельца. Отсюда и разнообразие щитов. Скажем, «лабиринт» не спасет, если противник решит отрезать вам «воздушным лезвием» ногу. Зато вовремя выставленная «алмазная сеть», рассеивающая действие многих секущих воздействий, запросто справится с защитой ваших конечностей. И вот тут мы и подходим к смыслу деления защит на постоянные, моментальные и «спящие». Во время долгого боя лучше, конечно, иметь постоянно вывешенную «тяжелую броню», чтобы не отвлекаться на противодействие чужим манипуляциям. А вот в короткой открытой стычке моментальные щиты предпочтительнее, поскольку строятся с учетом конкретных воздействий противника. С другой стороны, постоянно находиться в состоянии готовности к отражению атак невозможно, и здесь очень помогают «спящие» щиты. Они могут быть какой угодно сложности, но обычно достаточно просты и нацелены на предупреждение и отражение самых первых, неожиданных воздействий.
– Однако. А что это за «секущие» воздействия, Бус Ратиборович? – протянул я.
– Ох, Виталий Родионович… Ну это совсем не вовремя, – покачал головой исследователь, вдруг начиная нервничать. – Боюсь, что я не смогу удовлетворить вашу любознательность в этом вопросе, по крайней мере, до тех пор, пока не получу соответствующих санкций от его сиятельства.
– Да полно вам, Бус Ратиборович! Я же не прошу вас научить меня этим вашим воздействиям. А вот узнать о них, какие да зачем, и научиться защищаться, это же совсем другое дело!
– И не уговаривайте, Виталий Родионович. Сие только лишь с позволения князя Телепнева. Иначе никак, – развел руками Бус.
– Ну… на нет и суда нет, – вздохнул я и перевел тему, вспомнив о распоряжениях, отданных с утра Лейфу и Ладе. – А что, Бус Ратиборович, не пойти ли нам пообедать? Должно быть, и коллеги ваши не против будут.
– Да… Знаете, Виталий Родионович, нам же все приносят, – как-то вдруг смутился Бус. – Конечно, не от Гавра и даже не из «Летцбурга», но очень неплохие кушанья.
– То-то я смотрю, ваша компания такая вся похудевшая, – покивал я, окидывая собеседника недовольным взглядом. – Можно подумать, что это вы неделю в коме провели, а не я. Нет, Бус Ратиборович, решено. Через полчаса жду вас вместе с остальными исследователями у себя.
– Но как же… – Парень на мгновение замолчал, но почти тут же улыбнулся и открыл дверь в кабинет исследователей. – Благодарю за приглашение, Виталий Родионович. Будем непременно.
– Вот и славно. – Я кое-как выбрался из кресла и двинулся к выходу в коридор. Привычно шарахнувшись от охранителей в синих мундирах, сверливших меня подозрительными взглядами, я направился в сторону лестницы. Очень мне хотелось повидаться с князем. Да видно не судьба. Их занятое сиятельство в очередной раз куда-то усвистал, так что пришлось отложить вопрос моего углубленного обучения на неопределенное «после обеда»… Почему неопределенное? Да потому, что наш начальник имел знакомую мне еще по тому миру привычку власть имущих. То есть, уехав обедать, запросто мог вернуться в присутствие только на следующее утро.
В общем, будем ждать. С этой мыслью я и вернулся в «свой» флигель, где с удовольствием втянул носом дразнящие ароматы, неизвестно как долетающие с первого этажа, и в предвкушении хорошего обеда уселся у камина с книгой и папиросой. Бесшумно появившаяся Лада тут же поставила на столик рядом с моим креслом одинокую чашку обжигающего, черного кофия (ну не виноват я, что здесь его называют именно так) и принялась за сервировку стола.
– Ваше благородие… – Я поднял глаза на застывшую передо мной экономку и печально вздохнул. Лада, прекрасно поняв причины моей грусти, отчаянно покраснела. – Извините, Виталий Родионович. Стол сервирован на шесть персон. Прикажете открыть вина или пусть подождет с четверть часа?
