Секретарша берет у меня бумагу и говорит:
— Сейчас отнесу! А вы, товарищ, пока здесь подождите…
Я говорю:
— Мне ждать нечего… Я пойду.
Она говорит:
— Нет, посидите… Может быть, у товарища Синицына возникнут какие-нибудь вопросы…
Какие вопросы — непонятно. Но я сижу, жду. Чего жду — не знаю. Через несколько минут выходит секретарша, выносит мою бумагу, а на ней красным карандашом крупно написано: «МИШУЛИНУ, РАЗОБРАТЬСЯ!!»
Я оторопел, верчу бумагу в руках и спрашиваю:
— Что это значит?
Секретарша говорит:
— Все в порядке. С этой резолюцией идите к товарищу Мишулину!
Я удивляюсь:
— При чем здесь какой-то Мишулин?.. Ваш начальник чего-то не понял… Это я ему писал… Дайте я объясню…
Секретарша говорит:
— Ничего не надо объяснять! Товарищ Мишулин — заместитель товарища Синицына… Идите к нему в 12-й кабинет.
Я возмущаюсь:
— Да что вы, ей-богу! Глупость какая!..
Она говорит:
— Не морочьте голову, товарищ… Идите скорее к Мишулину, а то он в главк уедет!
Положение идиотское!.. Другой бы плюнул и ушел, а я нет… Я иду в 12-й кабинет… Я бегу, потому что Мишулин в главк может уйти! У 12-го кабинета очередь… Сидят люди с бумагами, ждут… Я тоже сижу, жду… Чего жду непонятно!
Вызывают. Вхожу.
Товарищ Мишулин, коренастый такой, говорит по телефону…
Я говорю:
— Товарищ Мишулин, получилась глупая ситуация…
Он меня не слушает. Он одной рукой по телефону разговаривает, другой берет мою бумагу, читает и справа крупно пишет: «СОГЛАСЕН!»
Я обалдел. Говорю:
— Товарищ Мишулин, с чем вы согласны?!.. Вы меня послушайте…
Он говорит:
— Мне все ясно! Идите в 27-ю комнату, согласуйте с Рязанцевым!
Я кричу:
— При чем здесь Рязанцев?!.. Вы вникните в суть… Я ведь что хотел…
Он говорит:
— Идите, идите, мне некогда… Пусть Рязанцев подпишет, а потом пойдете в общий отдел…
Я говорю:
— При чем здесь общий отдел?
Он говорит:
— Идите скорее, а то Рязанцев на обед уйдет!
Я бегу. Я уже нервничаю. Я уже боюсь упустить Рязанцева.
Рязанцев мою бумагу подписывает, меня не слушает, посылает в общий отдел.
В общем отделе одни женщины сидят, мне с ними вообще говорить не о чем; они берут мою бумагу, ставят на ней номер и печать, кладут в папку и говорят:
— Все в порядке, идите — вас вызовут!
Плюнул я, повернулся и пошел.
Думаю: «Горите вы здесь все синим пламенем!.. Что я из-за вас, переживать должен?!..»
Иду по коридору, вижу: идет дорогой мне товарищ Синицын, в коричневом костюме, брюки у него расстегнуты.
Я обрадовался, кричу:
— Товарищ Синицын!
Он — от меня. Я — за ним! Он — в кабинет. Я — за ним, а секретарша меня не пускает.
Я ору:
— Дайте мне сказать ему два слова!
Она говорит:
— Товарищ Синицын занят. Пишите бумагу!
Я говорю:
— Я не буду писать бумагу! Я уже писал бумагу… Я больше к Мишулину и Рязанцеву ходить отказываюсь… У меня уже печать стоит!.. У меня уже бумага в деле в общем отделе!!
Стою я бледный, меня всего трясет.
Секретарша говорит:
— Не волнуйтесь, товарищ! Сейчас все выясним! — Звонит она по телефону, чего-то выясняет и говорит:
— Вашей бумаги в общем отделе уже нет.
— Как — нет? — спрашиваю. — А где ж она?
— Не знаю, — говорит секретарша. — Очевидно, пошла по инстанциям… Заходите в понедельник, тогда и выясним…
Тут я не выдержал, каюсь… Нервы подвели.
Оттолкнул я секретаршу, ворвался в кабинет и кричу:
— Товарищ Синицын, так вас растак!!! Что здесь у вас творится?
Гляжу — а у него все в порядке.
— Вам что, товарищ? — спрашивает.
— Ничего! — говорю я. — Так… Проверка слуха…
Повернулся и пошел…
Иду весь злой и думаю — сам он застегнулся или на мое заявление отреагировал? Ведь если бумага так быстро пошла по инстанциям, то чего ж я наорал на человека?
(Рассказ продавца продовольственного магазина)
…В понедельник вечером собирает нас, продавцов, директор магазина и говорит:
— Товарищи, завтра вас будут снимать скрытой камерой.
Ну, мы, конечно, обрадовались и спрашиваем:
— А что это такое?
Директор объясняет:
— Это такой новый метод киносъемки, когда тебя снимают, а ты про это не знаешь. И, значит, ведешь себя непринужденно. Зачем это будет делаться — не объяснили: может, в «Новости дня» вставят, а может, в кинофильм какой-нибудь. И вообще товарищ, который со студии звонил, просил вам ничего не говорить. Так что делайте вид, что вы не в курсе! Понятно?
