А взгляните — ох, ох! — на бедного белого медведя. Жарко… Он застыл, пригнувшись, над бортиком мелкого бетонного водоёмчика величиной с две обычные ванны. Неужели собрался нырнуть?
Правильно, что передумал. Медведь уселся в бассейне, заняв его почти весь. Набирая пригоршней воду, он обмахивался как бы водяным веером.
И вот однажды ночью случилось Необычайное.
Сразу скажем, ночь была как ночь. Звери спали. Поперёк узких дорожек лежали торчащие из-за прутьев загородок всевозможные хвосты, лапы, разные копыта и даже шея жирафа. Разумеется, вместе с головой.
Не знаем, как спят жирафы на воле. Возможно, они спят стоя или сидя. Но здесь он спал именно так. Неволя чему угодно научит.
Дозором проехал на велосипеде сторож в форменной фуражке, мигая фонариком и тренькая звонком.
Звери на его пути поспешно убирали свои конечности в тесные загоны и клетки.
Труднее всех пришлось жирафу. Голова застряла меж прутьев. Наконец — хлоп! — он продёрнул её к себе и, подламываясь на тонких ногах, встал. Сонно покачиваясь, вновь начал оседать, весь складываясь и ужимаясь.
В конце концов он стал укладывать шею петлями наподобие пружины. И всё продолжал сжиматься калачиком.
Жираф становился меньше, меньше, меньше…
И вскоре превратился в совсем маленького жирафика. Облегчённо вздохнув, он заснул себе спокойно в просторной теперь загородке.
Изумлённый лев, недоверчиво глядя на превращения своего соседа, тоже начал сжиматься, втягивая гривастую голову в плечи и поджимая лапы под брюхо.
Ещё, ещё, ещё! И нате вам — также превратился в маленького льва.
Оттопырив широченное ухо и приоткрыв большой любопытный глаз, смотрел на всё это великан слон.
Да и белый медведь — дремлет, дремлет, а всё-ё видит!..
Утром служители и ранние посетители зоопарка, раскрыв рты, круглые, как луна, ошеломлённо глядели на изменившихся зверей.
Маленькие жираф, лев, слон — ну, словно маленькие, — весело бегали по своим большим теперь владениям.
А белый медведь-малютка лихо нырял в бетонный бассейн и самозабвенно мерил его сажёнками.
Раскрытые рты людей превратились в полумесяцы улыбок. Смех, ликованье, аплодисменты!
Прошло время…
Гонит, кружит ветер в небе жёлтый осенний лист. Вертясь, он опустился и накрыл, словно крышей, всё пристанище малюсенького льва, который опять, как когда-то, монотонно расхаживал, изогнувшись всем телом, внутри своей клеточки.
И жирафик, и слоник, и крохотный медведь — все звери снова находились в тесных загончиках. А стены новых здоровенных домов, наступая, уже захватили почти всю прежнюю территорию зоопарка.
А может ли быть другой конец этой грустной истории? Что ж остаётся зверям?.. Уменьшаться дальше и дальше?!
Мне приснился жуткий сон.
Лабораторный столик, стоящий на пятачке бетонного дворика. Тянется очередь посетителей. Они поочерёдно смотрят в глазок большого микроскопа на… зоопарк. А там — самые разные звери, и каждый — за своей загородочкой.
Мальчик в больших очках сидел за письменным столом и сосредоточенно ремонтировал игрушечную машину — открытый заводной вездеход. Поглядывая на схему, он ловко орудовал отвёрткой.
Перед ним на стене среди фотографий гоночных автомобилей и ракет выделялся плакат Аэрофлота: длинные острия пальмовых листьев указывали в небе международные маршруты авиалиний, а под пальмой лежал огромный крокодил и глазел вверх на белый реактивный самолетик.
Вокруг Мальчика по всему полу, взмывая на эстакады, с треском носились заводные машины. А на экране телевизора лихо гоняли мотоциклисты.
За окном на подоконнике суматошно чирикали по-весеннему бархатно-серые воробьи.
Покосившись на птиц, Мальчик шагнул к окну и резко захлопнул форточку — птицы улетели, надоедливое чириканье исчезло.
Вернувшись к столу, Мальчик тщательно прикрепил на вездеходе мигалку, а затем сгрёб в коробку автонабора «Сделай сам» оставшиеся ненужные детали.
Да, серьёзный он был человек.
С важным учёным видом Мальчик, в куртке на молниях и с большим ранцем за плечами, вышел из квартиры.
Деловито надавил кнопку лифта. Донёсся гул поднимающейся кабины.
Створки дверей лифта, с цифрой «9», раздвинулись, он вошёл внутрь и нажал кнопку первого этажа. Кабина поехала вниз. И вдруг, скрежетнув, застряла между этажами.