Эдвардс: «Записали ли вы тогда что-нибудь в свой журнал?»
Льюис: «Я записал: „Боже мой, что мы наделали?“»
После этого жена Танимото, Тиса, поспешила на сцену мелкими шажками: она была в кимоно, хоть и не одевалась так в Японии. Ей дали два дня на то, чтобы собрать себя и четверых детей и добраться до Лос-Анджелеса. Там их всех заперли в гостинице, строго-настрого запретив связываться с Танимото. Впервые за эфир выражение его лица изменилось — на удивленное, — похоже, что радость стала чем-то чуждым для него. Затем две «хиросимские девы» — Тоёко Минова и Тадако Эмори — появились перед телезрителями в качестве силуэтов за полупрозрачным экраном, и Эдвардс призвал жертвовать деньги на операции. И, наконец, четверо детей Танимото — десятилетняя дочь Коко, которая во время бомбардировки была младенцем, семилетний сын Кен, четырехлетняя дочь Дзюн и двухлетний сын Син — выбежали и бросились на руки к отцу.
Входящая телеграмма: Не подлежит разглашению
Из: Токио
Кому: государственному секретарю
12 мая 1955 года
Посольство и ЮСИС [52] разделяют озабоченность Вашингтона возможным негативным публичным освещением проекта «Хиросимские девы».
На Танимото здесь смотрят как на своего рода охотника за общественным вниманием. Вполне может попытаться воспользоваться поездкой, чтобы собрать средства для Хиросимского мемориального центра мира, своего детища. Не верьте, будто он красный или симпатизирует им, однако он легко может стать источником пагубной огласки.
Дипломатической почтой: Секретно
Преподобный Танимото представляется человеком, настроенным антикоммунистически и, вероятно, искренним в своих попытках помочь девушкам. Однако желая повысить собственный престиж и значимость, он может — по незнанию, невинно или целенаправленно — поддаваться или последовать левацкой линии.
Ральф Джей Блейк,
генеральный консул США, Кобе
Вернувшись после шоу на Восточное побережье, Роберт Льюис, уволившийся из ВВС и работавший в отделе кадров кондитерской фабрики Henry Heide в Нью-Йорке, был вызван в Пентагон и получил серьезную взбучку от министерства обороны.
Вся семья Танимото оставалась в Соединенных Штатах до конца агитационного тура Киёси, в рамках которого он побывал в 195 городах в 26 штатах. Телевизионное шоу принесло около 50 тысяч долларов, и он собрал в турне еще десять тысяч. Тиса Танимото и дети провели чудесное лето в гостевом домике на ферме Перл Бак, в округе Бакс, штат Пенсильвания. Шестого августа, в десятую годовщину бомбардировки Хиросимы, Танимото возложил венок к Могиле неизвестного солдата на Арлингтонском национальном кладбище. В тот день в самой Хиросиме, далеко от него, стартовало настоящее японское движение за мир, оседлавшее гнев, вызванный инцидентом со «Счастливым драконом». Пять тысяч делегатов приняли участие в первой Всемирной конференции против атомной и водородной бомб.
В декабре Танимото вернулись в Японию.
Киёси Танимото оказался выброшен на обочину. Во время американских гастролей он демонстрировал удивительную для хибакуся энергию, выступая каждый вечер и без устали повторяя одно и то же. В действительности уже несколько лет его несло бурное течение, насыщаемое дикой энергией Нормана Казинса. Тот подарил ему головокружительные переживания, питавшие тщеславие священника, но теперь также лишил Танимото контроля над его собственными делами. Танимото начинал всю эту затею для «дев», но обнаружил, что, хотя деньги, собранные с помощью This is your life, покроют расходы на операции, всё, кроме одной из десяти тысяч, собранных во время турне, также будет контролироваться Нью-Йорком.
Казинс пренебрег проектом Центра мира в Хиросиме и предпочел иметь дело с городским правительством; Танимото умолял передать проект морального усыновления под крыло Центра, но его роль ограничилась закупкой портфелей. Последний удар был нанесен, когда прах девушки Томоко Накабаяси, умершей под наркозом в Маунт-Синай, вернули ее родителям в Хиросиму, а его даже не пригласили на похороны, которые проводил его старый друг, отец Кляйнзорге. А после того как все «девы» вернулись домой и, к своему удивлению, оказались в центре не только общественного любопытства, но и зависти со злобой, они воспротивились его попыткам объединить их в свой «клуб Сиона» и отдалились от него.
