Те, которые будут обладать знанием этих наук и прикладывать их к делу, приобретут такое преимущество над другими в пользовании жизнью, что эти последние, устав быть отгадываемыми, в свою очередь станут изучать, и тогда человечество сделает громадный шаг вперед. Пускай всегда будут люди, закрывающие глаза пред каким бы то ни было светом, потому что всегда есть класс людей, которых должно руководить, класс людей, всегда долженствующий покоряться; но свет будет так ярок, что и им необходимо будет наконец принять участие в общем движении.
Должно признаться, что френология и хиромантия во всяком случае требуют согласия от тех, характер которых хотят изучать, но для хирогномики достаточно одного взгляда.
Сближаясь с человеком, с которым он желает сдружиться или стать его протектором, – гадатель уже знает, как ему взяться за дело, чтобы понравиться. Если он имеет дело с врагом, ему уже заранее известна слабая сторона этого врага и с какой стороны будет произведено на него нападение.
Но возвратимся к нашей исходной точке. С детьми вовсе не нужно никаких предосторожностей; с ними не может быть никаких нечаянностей. С ними и френология, и хиромантия, и хирогномика, даже физиогномика могут быть употребляемы по желанию.
И если науки эти – истина, если с их помощью можно узнать способности и наклонности маленького существа, являющегося на свет и развить их, возделывая с первых младенческих лет эти способности и эти предрасположения, – какую услугу можно оказать ему! Будь в нем одно только какое-нибудь качество и им сумеют воспользоваться, а никто не является на свет не имея если не средств к нападению, то по крайней мере средств к защите.
Каждый, даже менее всего одаренный, имеет по крайней мере нестройный рассудок, туманный разум, который только тогда становится рассудком, который только тогда становится разумом, когда они направлены к той или другой цели, к которой они необходимо призваны, потому что в ней только – полезность их бытия. Как силен был бы мир, если бы ни одной божественной искры высшего разума не было затеряно на земле, как ни одна былинка не затеряна в природе.
Люди не потому только слабы, что они не возрастают подобно былинкам, послушные высшему голосу великой матери, но потому что невежество или глупость мешают им его слышать, беспрестанно нашептывая в уши иные слова.
Думаете ли вы, что всегда будет так? Плод никогда не достигает сразу своей зрелости. Ему нужны дождливые и солнечные дни, ему необходима завязь, потом цвет и наконец плод. Ему необходимы для этой зрелости месяцы, месяцы и времена года; зрелость эта может быть задержана свежестью последних осенних дней, ранними морозами приближающейся зимы, – но он все-таки созревает.
Потому что если Господь где-то написал свою волю, необходимо, чтобы она рано или поздно была прочтена, и вот неизбежно является кто-то, чтобы объяснить ее, когда настало время, когда плод созрел.
Милость Божия бесконечна!
В природу Господь вместил все просвещение и все науки, только он требовал размышления для того, чтобы ее понять, изучения для того, чтобы знать.
Когда студент режет труп, он удивляется и восхищается. Ни одна редкость не сравняется с внутренним строением человеческого тела, но для того, чтобы открыть эти чудеса, необходимо было, чтобы любовь к науке вложила скальпель в руки мыслителей. И наружные формы тела не менее удивительны, но чудеса, которые видятся ежедневно, скоро присматриваются.
Провидение, по собственному произволу, который может смутить легкомысленное сердце, сотворило и сильных и слабых, и богатых и бедных, и властелинов и рабов, и могущих и беспомощных.
В тоже время, во имя разума и справедливости, для того, чтобы оставить человеку свободную волю и средства к защите, чтобы помешать ему склоняться на каждом шагу, так как жизнь даже для сильных и могущих есть беспрерывная борьба, оно написало характер каждого на его лице, на неровностях его черепа, на формах его руки. И потом также как сказало оно земледельцу: «Взборозди грудь земли, чтобы бросить в нее семя, которое должно питать тебя»; как сказало пловцу: «Ищи перлов в глубине моря», – также сказало оно каждому: «Учись читать! Без труда я не даю ничего; а в лавровые венки вплетаю крапиву, которая жжет лоб; в пиршественный части я выжимаю яд болезней; к богатству я присоединяю скуку и пресыщение; я беру плату за каждое наслаждение, потому что наслаждение есть награда и должно быть куплено усилием». «Ищи и обрящеши».
