Но обратимся к книге Медаваров «Фредерик Гоуленд Хопкинс, отец английской биохимии, даже сказал в 1913 году на съезде британской ассоциации содействия развитию науки, что жизнь «есть выражение особого динамического равновесия в полифазной системе». Этот взгляд словно бы получил некоторое подкрепление, когда благодаря работам английского физика Джона Десмонда Бернала и других ученых было установлено существование «жидких кристаллов» - то есть подчинение растворов законам кристаллической структуры. Теперь, однако, уже никто не считает, что химия коллоидов представляет собой особый вид химии — что коллоиды обладают свойствами, отличными от тех, которые следует отличать от растворов, содержащих очень большие молекулы, часто несущие электрические заряды... Нередко приходится сталкиваться с довольно наивным предположением, что, поскольку процесс развития и эволюции подразумевает увеличение видимого порядка, значит, живые организмы ухитряются в каком-то смысле обойти или обмануть второй закон термодинамики. Хотя на самом деле живые организмы ему все же подчиняются, в определенном смысле можно сказать, что они смеются над его духом, если не над буквой, - ведь эволюция и развитие обычно сопровождаются увеличением упорядоченности и сложности. Однако не следует заходить в этом утверждении слишком далеко, поскольку увеличение видимой сложности в процессе развития частично является своего рода картированием одной формы порядка в другой — переходом генетической информации, содержащейся в нуклеиновых кислотах хромосом, в иную форму порядка, воплощенную в специфических белках, ферментах, а также в структурах организма. В любом случае второй закон термодинамики приложим только к замкнутым системам — к таким, в которых не существует никакого обмена веществом или энергией с внешней средой. А все живые организмы в термодинамическом отношении являются открытыми системами, и происходящее в них увеличение упорядоченности оплачивается общим увеличением беспорядка в их окружении (смотрите великолепную книгу Э.Шредингера «Что такое жизнь? С точки зрения физика», к которой я вас и отсылаю).
Закончить беседу о сущности жизни также хочется цитатой из Медаваров: «Дискуссии на тему... «истинного» значения слов «живой» и «мертвый» показывают, что разговор ведется на очень низком биологическом уровне. Эти слова не имеют никакого реального внутреннего смысла, до которого в конечном счете можно было бы докопаться. Небиолог, употребляя слово «мертвый», подразумевает под ним «прежде живой»; камни он называет мертвыми лишь в переносном смысле и никогда не назовет живыми кристаллы; но он может отличить живую лошадь от мертвой и, более того, припомнить подходящую пословицу, которая опирается на различие».
Авторитет П. Медавара высок, но непривычны его суждения о бессмысленности терминов «жизнь» и «живое». Современный ученый предлагает нам в исследовании жизни идти туда, - не зная куда, и искать то — не зная что. Как выйти несчастному советскому студенту на дорогу разума? Не поможет и всезнающий марксизм-ленинизм. А дорога, между тем, есть. И мы вступаем на нее, вспоминая Иммануила Канта, который писал, что познаются лишь явления вещей, суть же их остается непознаваемой... Наверное, познание сути есть начало собственной смерти.
«Все течет, все идет вперед и ничто не останавливается», - говорил две с лишним тысячи лет назад один из величайших философов древности Гераклит. Эмпедокл — другой греческий мудрец, живший в пятом веке до н.э., проповедовал теорию, имеющую некоторое, правда весьма отдаленное, сходство с теорией Дарвина. «Земля, - говорил Эмпедокл, - возникла из хаоса и вскоре покрылась растениями; вслед за ними появились и животные. Однако ни те, ни другие нисколько не подходили на современные нам формы животных и растений. Это были какие-то безобразные, чудовищные создания, вернее даже «обрывки» созданий. Они не могли долго просуществовать на земле и рано или поздно погибали. Им на смену явились другие существа, построенные гармонично и приспособленные к жизни. От них-то и произошли все ныне живущие организмы».
