Неслышно ступая по дорогому ковру босыми ногами хозяин особняка покинул свою спальню. Длинный ворс приятно щекотал стопы, избавляя их обладателя от последних крупиц сна. Вик не сомневался, что справился бы с этой ситуацией, даже если бы только-только поднялся с постели, но сейчас ему особенно хотелось быть на пике формы.
Как он и ожидал, из-под двери кабинета выбивалась тоненькая полоска света. Для люстры, торшера или даже ночника, которого там отродясь не бывало, слишком слабо, а вот для включенного монитора в самый раз. Вик еще раз улыбнулся и, нарочито медленно, повернул ручку и отворил дверь. Экран компьютера мгновенно погас, а за массивным дубовым столом раздался едва различимых шорох, будто мышка пробежала.
Старик не спеша включил свет и не отходя от двери мягко заговорил:
— Там этого нет!
Ответом ему была гнетущая тишина.
— Бросьте заниматься ерундой, Максим! Вы раскрыты, так что предлагаю с честью принять поражение!
Из-за стола появилась массивная и донельзя хмурая фигура Заславского. Сыщик был пьян, но не настолько, чтобы это мешало ему мыслить и относительно адекватно оценивать обстановку.
— Информация, которую вы ищите, здесь! — старик грациозно коснулся седого виска. — Современные железяки хороши только для бухгалтеров, да любителей порносайтов. Доверять им серьезные сведения глупо и опасно.
— Может мне стоит вежливо попросить вас рассказать, то, что знаете? — Максим наконец удостоил хозяина дома ответом. — Тем более что цель моего визита не является для вас тайной!
— Мы кажется заключили сделку! — левая бровь Виктора взлетела вверх. — Не вижу смысла менять ее условия.
— А если я попрошу не вежливо?
Заславский становился все мрачнее и мрачнее, чувствуя, что его загнали в угол, а для полноценного торга у него просто нет интересующего оппонента товара. Только врожденное упрямство не давало ему признать, что очередной раунд остался за противником. Это была одна из тех черт, которые обусловили выбор Вика. В наше время не так то просто найти человека с убеждениями и принципами, готового следовать им до конца. Максим считает своего нанимателя негодяем и ничто не может заставить его склониться перед таким злодеем, даже если это требуется для достижения высокой цели.
— Вы собираетесь сломать мне несколько пальцев, как господину Королькову? — насмешливо поинтересовался владелец особняка.
— Есть много способов убеждения! — незваный гость явно не рассчитывал на такую встречу и сейчас мучительно пытался определить — нападать ему или защищаться.
— Вы вовсе не так прямолинейны, как хотите показаться! — Вик откровенно издевался над ним. Ничего, пусть помучается. Совесть — самый жестокий палач. Ее не умаслить ни лживыми мольбами, ни искренним раскаянием.
— Не стоит сомневаться в моей искренности! — Максим вышел из-за стола с самыми недвусмысленными намерениями. — Расскажите мне все что знаете, а потом мы поговорим о новой сделке или…
— Сколько вы весите? — неожиданный вопрос сбил наступающего с толку. — Сто? Сто двадцать килограмм? — продолжал настаивать Вик.
Воспользовавшись замешательством противника, старик сделал неуловимый рывок вперед. Тяжелый кулак бывшего милиционера устремился ему на встречу, грозя отправить в глубокий нокаут, но рассек лишь воздух. Виктор продемонстрировал невероятную для своего возраста прыть и плавно перетек в сторону, оказавшись за спиной Заславского. Его движения наводили скорее на мысли о капельках ртути, чем об обычном живом человеке.
Максим развернулся и вновь атаковал, на этот раз размашистым хуком. Таким ударом можно было запросто свалить молодого бычка, но Вик, снова, играючи уклонился. Ситуация скорее забавляла его, чем злила или раздражала.
Снова удар и снова изящный уход. Преследуя своего противника Максим сделал шаг вперед и в этот момент "капельки ртути" вновь перекатились по комнате. Старик оказался слева от Заславского и заботливо подставил ему подножку. Глава детективного агентства беспомощно взмахнул руками и отправился в неизбежный полет. Сухой, но неожиданно сильный кулачок настиг его уже в воздухе. Удар пришелся в левую лопатку. Максим неловко вывернулся, потерял ориентир в пространстве и, вместо того чтобы хоть как-то сгруппироваться, рухнул на пол. Мешок мешком! Весьма некстати вспомнились слова мультяшного поросенка: "Не мог же я один наделать столько шума?!". От произведенного грохота должна была проснуться вся улица.
