Такую же окраску имеет и другая история — о встрече Токитиро с Хатисука Масакацу, или Короку (1526–1586), мелким помещиком, ставшим бандитом с большой дороги, который позже не только окажет ему исключительные услуги, но в конце концов сделается одним из самых верных его полководцев. Но это время еще не настало. Пока что, напротив, распоряжался разбойник, взявший мальчика в шайку; он оценил кошачью ловкость последнего, которому помогал малый рост и очень живой ум (расхожий сюжет в китайских авантюрных романах или в репертуаре японского театра кабуки, завсегдатаями которого вскоре станут жители Эдо из всех классов общества). Тем не менее интересно представить, как Токитиро учится воровать, проникает в богатые жилища, чтобы открыть доступ грабителям и при помощи тысячи изощренных уловок помочь им! Его коварная, недоверчивая и от природы дерзкая натура наконец показала, на что она способна; решив, что оружие, которое ему дали, недостойно его, он украл оружие у своего господина; тот, восхитившись столь же изобретательной, сколь и непочтительной ловкостью, смирился с этим фактом. Но этот эпизод имел нравственное завершение, а то жизнь героя закончилась бы страшной казнью гоэмон буро — ужасным зрелищем, когда приговоренного погружают в котел с кипящей водой и держат там, пока не умрет. Вмешался Аоки Камбэй, друг семьи: он случайно встретил мальчика и отвел к его доброму, но строгому кузену Гэндзаэмону.
Вновь через пень-колоду потянулась прежняя жизнь: то зачисления на работу, то увольнения. Однажды Токитиро попал к плотнику, не знавшему, что делать с новым учеником (ни на что не годным), кроме как отправить на побегушки в свою артель, работающую в Киёсу, замке сеньора Ода Нобунага, того самого, которому иногда служили отец и отчим Токитиро: должен же кто-то носить завтрак работникам! Наш юный рассыльный направился туда в возбуждении, которое легко представить, и это, как всегда, обернулось плохо: он стал проявлять ненужную агрессивность и ухитрился даже напасть на управляющего Ода, который надзирал за работами. Дело было серьезным, плотник едва не поплатился жизнью, и Токитиро еще раз выбросили на улицу.
Он снова стал учеником, на сей раз у кузнеца, который не замедлил сбыть его с рук оригинальным способом: он передал его священнику — не ради монашеской жизни, от которой подросток однажды уже в ужасе сбежал, а для участия в благочестивых странствиях. В самом деле, этот священнослужитель бродил по округе и продавал в зажиточных домах изображения святых с надписанными молитвами (фудау, люди покупали их в качестве талисманов. Добрый священник искал спутника, потому что торговля в разнос в одиночку, хоть бы и сакральным товаром, была делом нудным и опасным. Для Токитиро это оказалось удачей.
Действительно, перед священнослужителем открывались все двери, только он мог пройти, даже в закосневшем обществе — а тогдашнее японское общество еще не было таковым — через самые непреодолимые социальные барьеры. Целыми днями мальчик и священник без конца бродили; так они достигли Хамамацу в Тотоми (в современной префектуре Сидзуока) и, конечно, направились в замок, принадлежавший Мацухита Юкицуна, вассалу влиятельного Имагава Ёсимото (1519–1560), отдаленного отпрыска славнейшего рода Сэйва-Гэндзи, из которого выходили императоры. Юкицуна по обычаю принял путников и развлекся их присутствием. Ум подростка так его восхитил, что тому было предложено остаться. Токитиро согласился с готовностью, которую легко представить, но оговорил (золотая легенда о великом человеке не допускает предательства), что сначала должен закончить вместе со священником продажу святых карточек. Сказано — сделано: в свое время, около 1551 г., Токитиро вернулся в Хамамацу.
Эта история, рождественская сказка, несомненно может быть отражением вполне реальной проблемы. Почему подросток, отец и отчим которого с перерывами, но неизменно служили роду Ода, не пошел семейным путем? Почему семья, столь желавшая его сплавить, не отдала его в пехоту, в которой так нуждались военные вожди того времени? Почему Токитиро должен был искать занятие в ста пятидесяти километрах к востоку от родной деревни?
