– Немцы требуют ловить большевиков! – напомнил Титок, принимая мешок.
– Не беспокойся, Игнатьич! – сказал старший Коновальчук. – В лесу неделю красноармейцы живут, пятеро. Окруженцы, с винтовками. Мы их не трогали, поскольку оружие у них. Теперь наша сила. В Заболотье учительница жидка прячет… Завтра утречком всех приведем…
Коновальчук оказался человеком слова. Когда понурые задержанные предстали перед Титком, среди них он с радостью узнал Абрамсона.
– Похвально! – сказал комендант, рассмотрев задержанных. – Быстро работаете, Фролов! Заслуживаете награды.
– Можно я расстреляю этого? – спросил Титок, указывая на Абрамсона.
– Пожалуйста! – улыбнулся комендант. – Впредь не спрашивайте! Это ваш долг…
Пленных красноармейцев немцы забрали в лагерь, Абрамсона и учительницу отвели за город. Вскинув винтовку, Титок с наслаждением смотрел, как бледнеет лицо ранее грозного заведующего районо.
– Что, жидок? – сказал Титок. – Будешь теперь говорить о произношении?
– Можно подумать, вы б не устраивали своих! – ответил Абрамсон.
– Ты это ты, а я это я! – сказал Титок, спуская курок…
Обратно в поселок Титок вернулся с большим чемоданом. Комендант позволил ему выбрать среди вороха изъятых у евреев вещей что пожелает. Однако к Марусе Титок не пошел, отправился к Ане.
– У тебя ключи от дома Нудельмана? – спросил с порога.
Аня испуганно кивнула. В поселке знали о подвигах подчиненных Титка.
– Идем, откроешь!
Семейство Нудельманов убегало в спешке. Титок нашел в буфете посуду, в шкафу – одежду. Титок никогда ранее не бывал в доме директора и был поражен богатством обстановки: кожаный диван, резные шкафы, двуспальная железная кровать с никелированными шарами. В доме не заметно было следов поспешного бегства: везде чисто, аккуратно.
– Ты прибирала? – спросил Титок.
Аня кивнула.
– Не надоело работать на жидов?
Аня смотрела недоуменно. Титок бросил чемодан на диван, открыл и стал развешивать на спинке шелковые платья, юбки, блузки, поверх всего выложил шубку из песца.
– Нравится?
Глаза Ани горели.
– Тебе! – подтвердил Титок. – Как и этот дом, и все, что в нем имеется. Будешь хозяйкой. Но не для уборки-готовки. Наймем домработницу.
– У вас есть жена! – напомнила Аня.
– Я в разводе! – ответил Титок. – С сегодняшнего дня…
Два военных года пролетели, как миг. При содействии Коновальчуков Титок быстро наладил работу завода. Запуганные жители поселка работали за гроши и не смели роптать. Имущество колхозов было роздано крестьянам, но взамен немцы потребовали поставок. Размер их рос год от года, крестьяне хмурились, но роптать не смели: Коновальчуки и сформированные с их помощью полицейские части были скоры на расправу. Местные комсомольцы попытались организовать партизанский отряд. Воевать не умели: достали несколько двустволок, отрыли в лесу землянки и жили в них, не выставив часовых. Коновальчуки мигом выследили горе-партизан, нагрянули на рассвете и отвели в район. Там мальчишек повесили, их дома Коновальчуки сожгли, предварительно ограбив до нитки.
Клан Коновальчуков быстро богател, а вместе с ними – и Титок. Полиция брала с крестьян больше, чем требовали немцы, разница шла новым начальникам. Титок держал домработницу и кухарку (Аня выбрала их лично), не садился обедать без бутылки на столе, мясо ел каждый день и помногу. Теперь он не жалел, что опоздал к раздаче портфелей. В районе, под немцами, было не так сытно. В Торфяном Заводе он считался хозяином жизни и смерти тысяч людей, его боялись, ему угождали, на него опасались косо глянуть. Ночами Аня обнимала его горячо и, угождая мужу, постоянно что-то придумывала. Титок захлебывался от страсти. Огорчало одно: детей не получалось. Поначалу Титок утешал себя, что нужно время, но прошло два года – и ничего. Он решил поговорить с женой. Аня разговора как-то сразу испугалась и отвела глаза, Титок, заметив, стал наседать.
– У меня был аборт… – выдавила Аня.
– Аборт?! – задохнулся Титок. – От кого?
– Директор…
Титок онемел. Сплетни оказались правдой. Его жена, красавица и недотрога Аня, на которую он едва не молился, на самом деле с Нудельманом… Поганым жидом!.. Титок мог понять, случись у Ани любовь с кем-нибудь из парней поселка: красивых и статных среди них хватало. В конце концов, он брал ее не девственницей. Но жить со старой обезьяной Нудельманом из-за денег (из-за чего ж еще?)… Получается, ему достались жидовские объедки?..
