Археологические свидетельства гражданской войны
Возле села Челарево в современной Сербии, на территории, которая входила в состав древней области Пан иония, археологи раскопали некрополь хазарского времени.
Сначала было высказано предположение, что он датируется самым концом VIII и началом IX века, — так считал руководитель раскопок Радован Бунарджич>{469}. Но потом появилась и другая точка зрения, основанная в том числе на радиоуглеродном анализе костей, — что некрополь возник на рубеже IX–X веков>{470}, в то самое время, когда в Паннонию, по сообщению Константина Багрянородного, отступили венгры и кавары, теснимые печенегами>{471}. Действительно, в Челареве археологи обнаружили большую группу могил, во многом схожих с могилами «ровиковцев», — совпадали и некоторые элементы конструкции, и детали погребального обряда, например похороненный рядом с воином конь. Сохранившиеся веши (например, воинские пояса со множеством бляшек) тоже имели общие черты>{472}. Как и у «ровиковцев», у погребенных здесь кочевников преобладали признаки монголоидной расы>{473}.
Но здесь же, в Челареве, была найдена и другая группа могил, приблизительно того же времени. Погребенные в них люди не имели выраженных монголоидных черт. В могилах практически не было никаких вещей и украшений (как это полагается у иудеев), но во многих лежали куски кирпича с высеченными на них менорами, этрогами, шофарами и еврейскими надписями>{474}. Вообще говоря, правоверные иудеи отнюдь не считали обязательным, чтобы в последний путь их провожали с помощью кирпичей, хотя бы и украшенных религиозными символами. С другой стороны, приписать менору или же написанное по-еврейски слово «Израиль» представителям какой-либо другой конфессии тоже трудно. Возможно, древние жители Чела-рева были не сильны в раввинистической обрядности и сочетали ее с языческими традициями.
Интересно другое: в Хазарии, судя по многочисленным сообщениям арабских авторов, пишущих о том, что в IX и X веках верхушка каганата исповедовала иудаизм, победила партия сторонников этой религии. Естественно было бы думать, что побежденные кавары к иудаизму относились не слишком тепло. Почему же среди них оказалось так много иудеев, пусть даже и склонных к некоторым языческим обрядам?
Радован Бунарджич считает, что сюда в дни гражданской войны бежал с сыном и внуком сам Обадья, оставивший государство и власть победителю — своему брату, который действительно стал хазарским царем после окончания смуты>{475}. Версия эта представляется весьма странной хотя бы потому, что сын и внук Обадьи, судя по письму Иосифа, наследовали ему и некоторое время правили каганатом, поэтому о совместном их бегстве говорить трудно. Бунарджич исходит из того, что могильник датируется самое позднее началом IX века, а это вопрос очень спорный. Кроме того, от Багрянородного мы знаем, что печенеги вытеснили венгров и кавар из Причерноморья именно в конце IX века (впрочем, часть кавар могла переселиться в Паннонию и не дожидаясь прихода печенегов).
Но определенное рациональное зерно в точке зрения Бунарджича, видимо, есть. Вероятно, не все было прямолинейно и гражданская война в Хазарии не просто разделила страну на лагеря сторонников и противников иудаизма. Борьба прежде всего шла за власть, в том числе за приоритет царя или кагана. При этом сторонники иудаизма могли иметься в обоих враждующих лагерях, хотя не исключено, что у них были разные взгляды на желаемую степень иудаизации страны, кроме того, они могли придерживаться разных религиозных традиций внутри самого иудаизма (напомним, что Булан, хотя и без особых на то оснований, считается ревнителем иудаизма «по Моисею», а Обадья — последователем раввиниз-ма). Очень может быть, что в результате перипетий гражданской войны группа хазар, в том числе принявших иудаизм, но не отказавшихся до конца от некоторых языческих традиций, бежала на запад и рано или поздно (возможно, по прошествии нескольких поколений) добралась до Паннонии. Непонятно только, почему «иудеи» из Челарева отличаются от своих собратьев-язычников отсутствием монголоидных признаков.
