В чем же важность эмпатии и сопереживания в ситуациях, когда нам необходимо достичь согласия?
Возьмем, например, переговорщика по захвату заложников. На что он или она полагается, так это на способность проявлять сочувствие. Причина, конечно, в том, что они знают, что, скорее всего, не смогут дать захватчику того, что он хочет, и их цель: успокоить противоположную сторону и призвать ее к благоразумию, сделав восприимчивой к логичным аргументам, которые помогут решить проблему мирным путем.
Позвольте мне привести вам пример из моей собственной жизни, который напоминает ситуацию с заложниками и показывает, насколько важно проявить сочувствие и понимание к другому человеку, если мы хотим, чтобы он принял наши предложения.
Мы праздновали середину лета – важный праздник в Швеции – в летнем домике, а поздно вечером все отправились домой. Одна пара попросила их подвезти, и мы сели в машину. Я сел на пассажирское сиденье и увидел, что кто-то лежит у края дороги.
«Стойте! Там кто-то есть!» – сказал я.
Мы повернули назад, и действительно, рядом с шумной трассой лежала женщина. Мы осторожно подошли к краю, и вдруг подумали, что она, должно быть, больна, но вскоре поняли, что она просто несчастна. Очень несчастна.
«Оставьте меня в покое! – сказала женщина, закрывая лицо руками. – Отпустите меня, я лягу на дорогу».
Мысли беспорядочно кружились у меня в голове, но вскоре они начали приобретать более четкую форму, и я понял, что нужно делать, или, по крайней мере, чего делать не стоит.
Мы помогли женщине встать на ноги и накинули ей на плечи одеяло. Сначала она пыталась оттолкнуть нас, она была расстроена и злилась, что мы остановились возле нее.
«Я больше не хочу жить», – пробормотала она.
Чтобы не позволить ей выбежать на оживленную дорогу, мы образовали кольцо вокруг женщины, и я попытался поговорить с ней.
«Вы не знаете, каково это, зачем останавливать меня, какой в этом смысл? Оставьте меня в покое, – с разочарованием сказала она, – иначе я отправлюсь к железнодорожным путям, там вы точно до меня не доберетесь». В разгар беседы я понял, что должен постараться вести себя так, чтобы женщина успокоилась и смогла воспринимать мои аргументы. Выслушав гневные требования оставить ее в покое, я собрался с мыслями и решил попробовать стратегию ФБР, которая используется в подобных случаях.
«Я понимаю, что вы оказались в ситуации, которая кажется вам абсолютно безнадежной», – осторожно начал я.
«Да, вы можете быть уверены в этом», – ответила женщина прямо и без колебаний.
«И я также понимаю, что вы не можете найти выход из сложившейся ситуации», – добавил я. Женщина смотрела на меня уставшими глазами.
«Наконец-то кто-то, кто меня понимает», – такой полный сарказма ответ я получил.
Я продолжил:
«Единственное решение, которое приходит вам в голову – это выбежать на дорогу и положить конец всему раз и навсегда».
«Да…» – она ответила прямо и решительно.
«Я все это понимаю, и мы ничего не можем поделать, но не могли бы вы рассказать мне о том, что случилось, как вы оказались в такой ситуации?»
Женщина всхлипнула, а затем начала рассказывать, как она потеряла контакт со своими дочерьми и внуками. Ее больной муж сидел дома и не мог выйти. Вечером они, очевидно, поругались, и это послужило последней каплей – она сбежала.
Я был рад, что разговорил ее. После недолгих расспросов я решил, что настало время приступить к задуманному. Я сказал:
«Знаете, я понимаю, что у вас был тяжелый период, но всегда есть надежда, даже если это и кажется невозможным. Могу я предложить вам кое-что?»
Она вытерла лицо рукавом и кивнула.
«Я думаю, нам нужно позвонить в полицию, чтобы убедиться, что вы сможете добраться до больницы и поговорить с кем-то, кто вам поможет. Мы дождемся их вместе с вами. Что вы на это скажете?»
Женщина, немного успокоившись, подняла голову и ответила едва слышно:
«Хорошо».
Мы дождались полицию и отвезли ее в ближайшее психиатрическое отделение, где ей оказали помощь. Конечно, все мы поняли, что проблемы этой женщины не были решены нами в ту теплую летнюю ночь и что ее путь к выздоровлению только начался. Но, по крайней мере, теперь она была в хороших руках.
