— Итак, — начал, наконец, Марлини, — может быть, Вы расскажете все сами?
Мартина подняла на агента свои раскрасневшиеся глаза и снова стыдливо опустила.
— Я…, я не знаю, почему все это началось. Я просила его остановить это. — Запинаясь, произнесла она. Ее голос изменился. Стал сухим, хриплым, глухим.
— Кого? Гилберта? — Уточнил мужчина.
Мартина кивнула.
— Я сама не могла. Я должна была. — Неуверенно ответила она.
— Может, еще скажете, что Вам кто-то приказывал убивать? — Недоверчиво съязвила Кет.
Подозреваемая, не поворачиваясь к ней, покачала головой.
— Нет. Никто. Я сама. Просто мне было тяжело терпеть.
— Вы можете сказать конкретнее, почему убивали? Из-за чего? Чем помешали Вам эти люди? — С болью в голосе обратился к Мартине Питер.
Женщина вновь бегло взглянула на него и отвела глаза.
— Я… Они были продолжателями древнего рода кельтских жрецов, несли в себе старинные тайны, в них текла кровь первых друидов. Но они не были достойны этого. Они не исполняли свой долг перед предками.
— Что значит не исполняли? — Переспросил Оливер, подошедший к столу и вставший рядом с напарником.
Мартина стыдливо подняла глаза, полные слез и продолжила:
— Они нарушали законы друидов. Они не были верны общине. Не…
— Намекаете на их христианское прошлое? — Уточнил Уинстер.
— Они не порвали с ним! — Воскликнула Мартина. — Они были христианами! Это недопустимо! Потомки друидов были монотеистами! Позор!
— А Гилберт это поощрял… — дополнила за нее Кет. Она обошла женщину кругом и встала на место, ранее занятое Оливером.
— Да. Он закрывал на это глаза. Ему было все равно. А ведь он наш лидер. Он хранитель верховной мудрости и древних заповедей…
— Разве в друидизме нет заповеди запрещающей насилие? — Ненавистно спросил Питер, наклонившись над столом.
Мартина повернулась к нему и одарила холодным, наглым, расчетливым взглядом.
— Это не было насилие. Это было очищение от неверных. — Равнодушно ответила она.
Кетрин и Питер переглянулись, понимая, что раскаяние ее было сиюминутным явлением, не повлекшим за собой никаких выводов.
— Хорошо. Если неодруидов Вы убивали за отступление от веры… — начал мужчина, но подозреваемая перебила его:
— Не называйте их так. Они не друиды.
— Ладно. — Сглотнув, продолжил Марлини. — Вы убивали их за отступление от веры, то зачем убили Патрика Лильборна? Что он сделал не так?
— Простите, сэр. — Дверь в допросную открылась, чуть оттолкнув Робинсон. — Там пришел некий мистер Биггер и хочет поговорить с кем-нибудь.
Оливер тяжело выдохнул и опустил голову.
— Я займусь им. — Пробормотал он, выйдя из комнаты.
Агенты снова вернули свое внимание к Мартине. Им даже показалось, что на лице женщины мелькнула ядовитая усмешка, полная самодовольства и презрения к жертвам.
— Биггер… Знакомое имя. Этот идиот решил контролировать то, что не поддается контролю.
— Давайте вернемся к Патрику Лильборну. — Предложила Кетрин.
— Он возомнил себя пророком, способным изменить все. Он думал, что его глупые ритуалы смогут меня остановить. Он ведь ходил за мной по пятам и рисовал идиотские символы на их могилах.
— Это он рисовал кельтские кресты на местах Ваших преступлений? — Осведомилась Кет.
— Ага. — Подтвердила Мартина. — Он. Наивный.
— Но если это не мешало Вам, зачем было убивать? — Уточнила Робинсон.
— Я не сказала, что мне это не мешало. Он стал путаться под ногами и… да он просто надоел мне. — Надменно ответила женщина.
Кетрин, хоть и часто встречалась с хладнокровием убийц, не могла к нему привыкнуть. Ее до глубины души поражала ненормальная выдержанность преступницы, ее равнодушие и безразличие.
— Вы этим убили его? — Марлини придвинул к женщине окровавленный позолоченный серп в полиэтиленовом мешке для улик.
Мартина кивнула.
— Почему Гилберта вы решили убить не так как остальных? Почему придушить?
Женщина удивленно уставилась на агента, словно, ответ был очевиден.
— Вам никогда этого не понять. Он слишком много лгал, но я слишком любила его, чтобы так поступить. Он должен был сохранить свою энергию. — Пояснила она с интонацией учителя, уставшего от нерадивости учеников.
Марлини потер лоб и впустил пальцы в волосы, всклокочив их. Он был выжат после долгого расследования и пока убийца еще не был пойман, то хоть как-то держался, а теперь, когда гора свалилась с плеч, обмяк и почувствовал смертельную усталость, от которой еле держался на ногах.
