После 100-километрового марша по тяжелой дороге и нелегких боев солдаты прямо-таки с ног валились. Приняв горячую пищу, уставшие гвардейцы сразу же крепко заснули в натопленных гитлеровцами хатах.
И случилось так, что никто не проверил, так ли организованны «хранение и разведка, как было указано, и в том лимона направлении выступила. На деле оказалось, что командир взвода разведки лейтенант Масловский вместо того, чтобы вести тщательную разведку, выставил на мосту западнее деревни лишь часового с подчаском, а остальные пока оставались в крайних хатах, чтобы погреться. Но там они не только погрелись, а и уснули. Часовые, правда, менялись.
И вот в это время, перед самым рассветом, после снятия разведкой противника нашего часового с подчаском танковая рота с ходу атаковала деревню, открыв огонь зажигательными снарядами. Одна за другой загорелись несколько соломенных крыш, было подбито два орудия полковой батареи, убито два офицера штаба, от тяжелой контузии оглох и онемел лейтенант Масловский, пострадали и другие.
Положение спас 1-й стрелковый батальон старшего лейтенанта В. С. Сорокина, который располагался на юго-западной окраине деревни и успел вовремя вступить в бой. Он своим внезапным огнем ошеломил, отрезал от танков и отбросил пехоту противника. На помощь 1-му батальону тут же подоспели другие. Общими усилиями противник был отбит.
Нелегким был бой и за деревни Крюково и Параменовку. Гитлеровцы предпринимали яростные контратаки. В одной из них они использовали батальон пехоты и роту танков. А поскольку у нас было мало противотанковых орудий, создалось тяжелое положение, грозившее потерей отбитых у врага позиций. Пришлось в ход пустить находившуюся в моем резерве роту противотанковых ружей лейтенанта Багирова. В этом бою исключительную храбрость и отвагу проявили бойцы, сам командир роты Багиров и его политрук Кузьменко.
…Один из танков противника продолжал двигаться. А тут у Багирова кончились бронебойные патроны. Тогда лейтенант решил уничтожить его гранатами. Засев в укрытие и подготовив гранаты, Багиров и Кузьменко стали ждать. Когда танк подошел совсем близко, Багиров со связками ручных гранат пополз овражком к нему, а Кузьменко с автоматом приготовился прикрыть командира огнем. Когда Багиров был уже у цели, гитлеровские танкисты заметили его, но, не имея возможности расстрелять из пулеметов, так как Багиров оказался в мертвом пространстве, решили раздавить его гусеницами. Когда танк подошел почти вплотную, Багиров подбросил под гусеницу две связки гранат, а сам отскочил в сторону. Взрыв! И танк завертелся на месте. Его экипаж стал покидать машину, но Кузьменко огнем из автомата уничтожил всех фашистов.
В это же время был совершен и другой подвиг — единоборство расчета сержанта комсомольца Маслова и комсомолки Любы Земской с группой танков. Люба — харьковчанка, воспитанница детского дома. Когда немцы подходили к Харькову, расстреливая старых и малых, Люба служила в одной из частей медицинской сестрой, но рвалась в бой.
В это время в прифронтовом городе была открыта школа бронебойщиков для борьбы с танками противника. По просьбе Любы она была направлена туда.
Начальник и комиссар школы писали нам о ее дисциплинированности, прилежании и упорстве в учебе. Уже тогда Люба отлично стреляла по «танкам». Выступая на выпускном митинге, девушка благодарила командование и преподавательский состав школы за то, что научили ее в совершенстве владеть грозным для танков противника оружием. «С таким оружием я в долгу не останусь!» — заявила Люба.
В первой половине января 1942 года в нашу дивизию был влит батальон противотанковых ружей. Люба была зачислена в роту старшего лейтенанта Багирова вторым номером к сержанту Маслову.
Свое искусство стрельбы по вражеским танкам Земская показала 21 января, когда гвардейцы 85-го стрелкового полка вели жестокий бой.
Местность в тактическом отношении была выгодна для противника, и фашисты с помощью танков решили вернуть потерянный рубеж. Впервые в жизни Люба Земская увидела настоящие, изрыгающие пламя и ползущие прямо на нее пять вражеских танков. Бронебойщики, лежа на снегу, спокойно ждали. Наконец танки подошли совсем близко. Маслов отвел затворную раму ружья, Люба вложила бронебойный патрон. Но в этот момент Маслов был смертельно ранен. И тогда Люба берет ружье, стреляет — и головной танк горит. После двух-трех выстрелов остановился второй танк, Люба перенесла огонь на третий… И в эту минуту ее подкосила пулеметная очередь. Она еще успела крикнуть: «Ребята, ни шагу назад! Смерть гадам!» — и замерла. Уже после боя у Любы Земской в кармане гимнастерки нашли неоконченное письмо. Люба писала: «Товарищи гвардейцы, деритесь до последней капли крови, до последнего вздоха, любите свою мать Родину, свой народ… Если вражеский снаряд оторвет мне руку, я буду драться с одной рукой, если я лишусь ног, я буду ползти на руках и разить противника. Если же мне выбьют очи, я буду видеть танки противника глазами сердца и стрелять без промаха…»
