Никита говорил очень долго, с чувством, с расстановкой, делая правильные паузы в местах, где должны быть запятые и точки. Забавно это выглядит, учитывая, что мы несёмся с ним на скорости в восемьдесят километров в час. Дыхалка уже настолько мощная, что общаться часами можно, не сбив себе ритм.
Ладно, дальше забрасывать его вопросами не стал, ну в болото, опять кучу информации набросят, совсем офигею. Сделаю то, что максимально просто — приму все уверения в том, что я — крутой уникум, который очень сильно выбивается из общего строя. Тем более, что моему ЧСВ подобная неделя очень даже понравилась.
Несколько часов спустя
— Я не понял, мы сюда приехали тупо ради того, чтобы повторять то обучение, что и так могли получать в Суворовском? — сказать, что я удивлён — промолчать.
Понимаю, зачем нужна пробежка. Так уж и быть, с этим спорить не буду, приходилось уже от зомби убегать. Полезный опыт, готов сутками тренироваться ради этого.
Какого, собственно говоря, чёрта нас опять отправляют на тренировочные полосы? Более того, тут один в один повторяются все ловушки и тонкие моменты, которые мы уже наизусть выучили в училище!
— Ты норматив сразу сдай по времени, а потом возникать начинай, — резко попытался осадить меня инструктор, пока все остальные лишь ухмылялись в ответ на мой пассаж.
Ну да, пусть лыбятся. Вижу я, как гении тратят по десять минут на полосу, которую можно пробежать за сорок секунд. Что ж, раз так, то я готов показать свой максимум…
— Тридцать одна секунда! — на искреннее удивление в голосе инструктора мне максимально наплевать. Пусть он хоть молиться на меня начнёт, решив, что я его бог. Пофиг. Главное, чтобы мне, наконец‑то, дали то, ради чего я сюда попал! Обещали медведей — хочу уже увидеть их, чёрт побери!
Всё оставшееся время наша троица ощущала себя какими‑то засланными казачками, за которыми все следят. Об адекватных занятиях и речи не могло идти. Инструктор, как и курсанты, тупо следовали за нами, принимая одну сдачу норматива за другой.
Ну да, разницу в тренировочных полигонах я заметил. Первый тупо копировал то, что было в Суворовском. Он относительно короткий, так что его на части не разбивали. Остальные же поля разделали на четыре‑пять частей.
Сразу приходилось сдать норматив на каждой части, после чего уже начинали допускать к основному месту. Кучу времени на это убить пришлось. Причем даже полезным этот не назвать. Я могу эти полосы препятствий пройти с завязанными глазами и с закрытыми ушами, настолько идеально их умудрился выучить ещё там, в вотчине Кутузова.
Самый последний норматив, длиннющая полоса препятствий, спаренная из всего, что тут только было, приехал принять лично Павел. Ему, как я понял, с чего‑то доложили не только о нашем недовольстве, но и о скорости, с которой мы проходим все эти тренировочные поля.
Так‑то и понятно, тут сын императора и внук начальника Тайной Стражи. Пусть эта парочка лишь тихо ворчит, пока я громко выражаю своё неудовольствие, но прецендент может возникнуть.
— Что ж, покажите, чему вы тут такому научились, — хмыкнул маг второго ранга, подводя меня первым к стартовой дорожке.
«Ага, я тебя отлично понял», промолчал я, пока мои способности к магии разума принимали долетающие со стороны Павла эмоции.
Всем своим нутром ощущаю, как он собирается какую‑то подлянку мне закинуть. Вроде и нет чувства, что он хочет показать, что я — наглая выскочка, которая не имеет права слова. Но понимаю, что просто так он моё ворчание и недовольство не оставит.
«Чёрт, знать бы хоть что‑нибудь об этом Павле», продолжаю молчать, делая вид, что сосредотачиваюсь и готовлюсь ко старту. Если ориентироваться исключительно на мои впечатления, то он больше похож на мага, который в плотном союзе с воздухом. Ветренным его не назвать, но есть что‑то подобное, какая‑то лёгкость, которая идёт изнутри…
— Чуть было не опоздала, — раздался женский голос.
«Ого, и Елена решила приехать? Интересный момент», если с этим мужиком я хоть что‑то мог предположить, то в той мешанине, что доносится из голов представительниц прекрасного пола, я даже разбираться не хочу.
