Каждый руководитель вершил дела в меру своего разумения, не основываясь на заранее апробированных положениях и опыте предшественников.
4. Слабая помощь с нашей стороны Компартии Австрии, отсутствие должных консультаций с ее руководством по отдельным кардинальным вопросам нашей политики в стране. Газета ЦК КПА «Эстеррейхише Фольксштимме», борясь против антисоветских выпадов реакционных партий и их прессы, из-за недостатка контактов с соответствующими нашими органами иногда попадала впросак. Так было при аресте приемного сына президента Кернера — амтсрата Соколовского нашими органами. Этот приемный сын был в свое время во Львове. При освобождении Западной Украины нашими войсками он в числе прочих украинцев был призван в РККА, направлен в военное училище, перед войной закончил его ускоренный курс и был назначен командовать взводом.
После нападения немцев на СССР Соколовский при первой же возможности перешел на их сторону, был направлен в Вену и там усыновлен проживавшим на правах пенсионера Теодором Кернером, который, как выяснилось, являлся другом и однокашником отца Соколовского. При протекции бывшего генерала Кернера Соколовский поступил в университет и к концу войны успел его окончить и в период оккупации уже работал на руководящей работе в венском магистрате. Все было бы весьма благополучно, и изменник благоденствовал бы, пользуясь поддержкой президента, если бы не покинутая им возлюбленная, которая выкрала у него удостоверение командира РККА, дневник и ряд других документов, подтверждающих его советское гражданство и факт измены Родине, передав их в советскую комендатуру. Предатель был арестован органами КГБ. Вся пресса подняла дикий вой по поводу бесчинств русских, не пощадивших даже сына старого президента Австрии. Газета компартии пыталась отрицать факт ареста, а на второй день в советской комендатуре была созвана пресс-конференция с объяснением его причин. Арестованный был выслан в СССР для предания суду, но через несколько месяцев по просьбе Кернера возвращен в Австрию, где был встречен как герой, мученик, пострадавший от варваров коммунистов.
Обличительные документы, публиковавшиеся в газете КПА, были названы буржуазной прессой фальшивками, компартию клеймили позором, требовали привлечения ее к ответственности. Всего этого можно было бы избежать при более правильно поставленной информации руководства КП о наших намерениях. 5 марта 1953 года радио сообщило о внезапной кончине Сталина. Эта весть буквально ошеломила всех — и советских граждан, и австрийцев. Нужно заметить, что даже открытые злейшие враги нашего строя не посмели выступить в ту пору с какими-либо оскорбительными выпадами по поводу умершего советского лидера. Буржуазная пресса ограничилась перепечаткой сообщения и домыслами о возможных преемниках на партийные и государственные посты, которые занимал Сталин. Ни одной статьи, чернящей этого государственного деятеля, руководившего величайшей в мире страной, продолжавшего почти в течение 30 лет осуществление в этой стране грандиозных социальных преобразований, возглавлявшего победоносную армию советского народа в величайшей битве с фашизмом, в стане врагов не публиковалось.
В день и час похорон Сталина на Красной площади в Москве весь личный состав штаба ЦГВ был выстроен в большом зале курортного салона в Бадене. Слушая траурную трансляцию из Москвы, седые генералы и офицеры, казалось, замерли в скорбном молчании. Почти у всех были слезы на глазах. Возникали вопросы: кто возглавит партию? Найдется ли человек, способный заменить умершего, с чьим именем связаны многие мирные и боевые победы? Не начнется ли период идейных шатаний, раскола международного коммунистического движения, нарушения единства социалистического лагеря? Удержится ли высоко поднятый советским народом под руководством Сталина престиж нашей страны на международной арене?
В адрес советских учреждений, частей и подразделений в Австрии поступали многочисленные письменные и устные соболезнования от официальных учреждений и частных лиц страны. Их высказывали нашим военнослужащим при встрече на улицах даже совершенно незнакомые граждане. Австрийские учреждения в советской зоне в день похорон приспустили флаги. Это была дань уважения, искренняя со стороны друзей и официальная со стороны врагов, вынужденных признавать высокий авторитет умершего.
