Он достал початую бутылку «Арарата», не наливая в рюмку, опрокинул содержимое в себя из горла..
— Фу, — поморщился отчим, — как так можно?
— Молча, папа, молча. Ты деньжат случаем не подбросишь?
— Деньги, между прочим, с неба не падают.
— У вас, в мэрии, падают. И не только с неба.
— Эх, Костя, Костя! — Отчим явно не хотел портить себе настроение. — Не пойму я тебя. Имеешь практически все. Не зависим ни от кого. Когда за ум возьмешься?
— Возьмусь, пап. — Костя достал из салатницы дольку помидора, бросил в рот. — Вот погуляю с годик, а потом все, очки на фейс и за учебники. И никаких пьянок. Учеба, учеба и еще раз — учеба. Клянусь. Клянусь крутыми кроссовками, которые, кстати, ты обещал мне.
— Как ты хорошо помнишь, что обещают тебе, а вот своих обязательств исполнять не торопишься.
— Всему свое время, пап. И не надо только про свою «совковую» юность плакаться. Наслышан. Так дашь денег? Хоть сотню?
— Спрашивай у матери, она бюджет ведет.
— А ты из внебюджетных? Вон из рубашки так и выпирают? Поделись с больным сыном?
— Больным? Да на таких больных… ладно, пошел я. — Отчим встал, бросая на стол пятидесятирублевую купюру. — Хватит и полтинника.
После этого, поправив галстук, вышел.
— Козел, — произнес Костя вслед, — сам каждый день тысячами таскает, а сотню зажал. Ну и черт с ним. Мамуля подкинет еще. Деньги будут.
Костя присел за стол, закурил «Парламент» отчима. Курить он начал в десятом классе. Сразу и при всех. «Предки» поахали–поохали, смирились.
Курил Костя и думал. Что же было ночью? Чем все кончилось? Бухать они начали у Паши с утра. Потом потусовались у Эдика. Затем к Валере завалили. У того родители уже второй год за бугром пашут, ежемесячно зеленые шлют на бабку. По–моему, как раз баксы и поступили, иначе чего они тогда в обменнике меняли? Точно, вспомнил — триста баксов.
Потом разъехались. Эдик с Валерой в институты свои, отметиться. Он же, Костя, вернулся домой. Домработница Зина заканчивала уборку, и он завалился спать: Пока удается проследить ход событий.
Разбудил его тот же Эдик, и они ломанулись к «Паше».
Начали с пива, потом — как всегда. Тогда–то и девочки подкатили. Это он помнил. А вот что было дальше? Какая–то бабец. Базар с ней. Вместе вроде не пили. Вернее, он один пил. Улица. Дождь. Потом… а вот потом все покрыто, как говорится, мраком. Переспал с ней? Или нет? И что же было дальше?
Костя напрягал извилины, но ничего путного вспомнить не мог.
На кухню вошла мать.
— Ты так и будешь в трусах сидеть?
— А чего? Я — дома.
— Но и дома надо соблюдать приличия. Я хоть и мать, но, в первую очередь, — женщина. Имей такт.
— Ладно. Сейчас оденусь. Слушай, мам, мне двести рублей надо.
— Что так мало? Мог бы и больше запросить.
— Дай больше, но я вчера занял двести у пацана одного — отдать надо.
— Иди оденься, поговорим серьезно.
— Но деньги дашь? А то неудобно получится.
— Ну сколько тебе одно и то же говорить? Приведи себя в порядок.
— Иду.
Костя зашел в ванную комнату, поплескался теплой водой, намочил зубную щетку, мыло. Бриться не стал. И так сойдет. Прошел в свою комнату, натянул джинсы и майку. Проверил карманы. В одном лежала визитка отчима, Костя всегда носил ее с собой, на ней корявым почерком цифры — телефонный номер и имя. То ли Лида, то ли Люся, то ли Лена — не понять.
С этим разберемся потом.
Сейчас главное — заполучить «бобы» и «слинять» из дома.
К Эдику. От него и по номеру прозвонить, если тот не объяснит сам, кому принадлежит этот телефон.
— Я готов, мам, о чем разговор поведем?
— Может, хватит придуряться? Естественно, о твоем поведении.
— Ну вот, всегда так. Человеку без нотаций хреново, а тут еще душеспасительные беседы, отчим отчитал уже.
— Кость? Тебе нравится твой образ жизни?
— Нет, конечно. Но это временно. Сама же говорила — лучше перебеситься в молодости, чем потом всю жизнь куролесить.
— Перебеситься — одно, а вот стать алкоголиком в восемнадцать лет — совсем другое.
— Лучше алкоголиком, чем наркоманом, — тоже твои, кстати, слова.
— Не цепляйся к словам.
— Ты — нападаешь, я — защищаюсь. Но, знаешь, честно говоря, мне гулянки тоже уже надоели. Гулять–то хорошо, а вот по утрам… врагу не пожелаешь. Синдром проклятый вконец достал.
