8 (20) февраля Лангсдорф отослал Нессельроде подробный отчет о работе экспедиции за время плавания по Куябе. «Президент провинции Жозе Сатурнину да Кошта Перейра, очень осведомленный и образрванный человек,
88
нас прекрасно принял, — сообщал ученый в своем донесении. — Едва стало известно о нашем прибытии, он на совете провинции предложил принять нас, как людей науки и, ввиду отсутствия гостиниц и свободных помещений, приготовить для нас специальный дом. Это предложение было всеми одобрено, но, поскольку достаточно хорошо оборудованного жилого дома не нашли, он очень гостеприимно пригласил нас в свой дом».76 Так состоялось одно из наиболее примечательных бразильских знакомств Лангсдорфа.
Ж.-С. да Кошта Перейра был профессором военной академии в Рио-де-Жанейро, автором многих учебников по различным математическим и физическим дисциплинам, астрономии, географии, геодезии, топографии и естественным наукам, писателем, любителем искусств, известным оратором. Сохранившаяся переписка Кошты Перейры и Лангсдорфа показывает, что президент, детально посвященный в планы ученого, оказывал экспедиции всяческое содействие, издавал с этой целью специальные приказы, хлопотал о предоставлении путешественникам лодок, проводников, продовольствия, давал им рекомендательные письма в разные города провинции.77 Лангсдорф знакомил Перейру с собранными физико-географическими материалами, а президент открывал перед ним провинциальные архивы,78 так что ученому удалось здесь значительно пополнить свою документальную коллекцию. Он получил материалы по статистике населения Мату-Гросу,79 записки представителей провинциальной администрации о местных индейских племенах: бороро, паресси, апиака, гуайкуру, гуато, гуана,80 и другие документы.
Донесение в Коллегию ийостранных дел было положено Лангсдорфом в основу большого письма Конференции Академии наук, датированного 21 марта (2 апреля).81 В 1828 г. отрывки из него появились в «St. Petersbourgi- sehe Zeitung».82 В печати встречались и другие сообщения о путешествии экспедиции из Порту-Фелис в Куябу. Например, несколько раньше та же газета поместила «Выписку из письма Лангсдорфа друзьям в Германию, Ъ апреля 1827 г. Куяба».83 Под заголовком «Новейшие открытия в Бразилии» отрывки из упомянутого письма Лангсдорфа академической Конференции опубликовал «Северный архив».84 В этом письме ученый рассказал о составленном в общих чертах еще во второй половине
89
1825 г. плане путешествия из Мату-Гросу в Пара, а оттуда в Рио-де-Жанейро через северо-восточные провинции страны. Однако перед тем как отправиться дальше, Лангс- дорф намеревался посвятить не менее года исследованию Мату-Гросу.
Огромная и малонаселенная территория этой провинции была в то время почти не изучена. Наиболее весомый вклад в ее исследование внесли три экспедиции. В 1742 г. португалец Мануэл Фелиш де Лима предпринял первое плавание из Мату-Гросу на Амазонку по рекам системы Мадейры. В 1749 г. этот же путь в обратном направлении проделал его соотечественник Фран- сишку Леме. В конце 1810-х гг. Наттерер пересек Бразильское нагорье от верховьев р. Токантинс до верховьев Мадейры, а затем отправился на Амазонку по маршруту Лимы. Таким образом, упомянутые путешественники обратили внимание лишь на западные районы Мату-Гросу.
В первые недели после прибытия в Куябу Лангсдорф не предпринимал значительных поездок, так как нужно было дать людям отдых и привести в порядок коллекции. Кроме того, он с нетерпением ждал Сообщений из Петербурга: ученый знал о смерти Александра I, и его тревожил вопрос об отношении Николая I к экспедиции в Бразилию. Депеша от Нессельроде пришла, видимо, в начале апреля. Она находилась в пути почти год и служила ответом на донесение Лангсдорфа из Иту. Ученый ответил на депешу донесением 13 (25) апреля 1827 г.85 Из него видно, как обрадовался Лангсдорф, узнав, что его тревоги оказались напрасными и экспедицию разрешено продолжать. Это донесение и собранные в последние месяцы материалы обещал доставить в бразильскую столицу отправлявшийся туда богатый местный купец, итальянец Ж. Анже лини. «Он брал с собой по просьбе г-на Лангсдорфа коллекции — большое количество ящиков, наполненных естественноисторическими предметами, разные отчеты и рукописи, наши письма в Рио и в Европу и массу рисунков г-на Тонэя и моих, — писал в своем дневнике Флоранс. — Все было адресовано г-ну Кильхену, вице-консулу России, который должен был разослать письма, а остальное переправить в С.-Петербург».86 Вместе с Анжелини ехала в Рио-де-Жанейро и Вильгельмина, ждавшая тогда четвертого ребенка.
