— Уж не о Максе ли Каленберге идет речь? — подавшись всем корпусом вперед, полюбопытствовал Кеннеди Джонс.
Помолчав, Шейлик стряхнул с сигары пепел.
— А что, вы его знаете?
— Кто же из тех, кому приходилось бывать в Южной Африке, его не знает?
— Может быть, вы расскажете этим двум джентльменам, что вам о нем известно?
— Он и есть тот самый господин, у которого сейчас находится перстень?
Шейлик кивнул.
Джонс глубоко вздохнул. Хмурясь, поскреб подбородок, закурил сигарету. Выпустив струю дыма, начал:
— Я знаю только то, что и так всем известно. Каленберг — личность таинственная, о которой чего только не услышишь. Известно определенно, что отец его, бежавший в Южную Африку после Первой мировой войны, разбогател, когда нашел одну из самых богатых золотых россыпей. Совсем недалеко от Йоханнесбурга. Старик Карл Каленберг был человек дальновидный и не дурак. С умом вложил слои денежки и доил рудник до тех пор, пока тот не иссяк. Насколько я знаю, он стал миллионером. В шестьдесят с хвостиком женился на девушке из местных. А женился он для того, чтобы было кому унаследовать его имя. Сына его назвали Максом. Родился он при каких-то загадочных обстоятельствах. Никто, кроме врача и акушерки, младенца не видел. Пустили слух, что дело нечисто. Кто-то даже сказал, будто он урод. Во всяком случае, никто не видел ребенка даже в глаза. Во время охоты произошел несчастный случай, и старик погиб. Госпожа Каленберг уехала из Йоханнесбурга и построила дом в самом сердце Драконовых гор. Она продолжала скрывать ребенка, изолировав себя от общества. Лет двадцать назад она умерла. Макс Каленберг по-прежнему живет отшельником. Говорят, что он такой же умница, каким был его отец. К дому, построенному матерью, он сделал пристройки. Резиденцию свою окружил сотней квадратных миль джунглей, нанял специально обученных зулусов, которые охраняют его владения от бродяг, туристов и разного рода зевак.
Джонс помолчал, затем, подавшись вперед, ткнул пальцем в раскрытую ладонь.
— Насколько мне известно, — продолжал он, — приблизиться к жилищу Каленберга ничуть не проще, чем открыть устрицу голым пальцем.
Снова возникла продолжительная пауза. Смяв в руке сигарету, Феннел сузившимися глазами посмотрел на Шейлика:
— Он сказал правду?
— Во всяком случае, он недалеко от истины, — пожал жирными плечами толстяк. — Разве я вам говорил, что задание будет легким? В конце концов, плачу вполне приличную сумму. Приблизиться к жилищу Каленберга дело сложное, но не безнадежное. Я располагаю обширной информацией, которая вам пригодится.
— Все так, — с насмешкой произнес Феннел. — Допустим, к дому его мы приблизились, но как нам попасть внутрь?
— Хотя мистер Джонс довольно подробно рассказал нам историю Каленберга, — возразил Шейлик, — он сообщил нам не все. Он забыл, а может, не знал, что, хотя Каленберг калека, он любит красивых женщин. — Откинувшись на спинку стула, толстяк продолжал:
— В каждой крепости имеется незащищенное место, надо только найти его. У меня есть одна женщина, которая сыграет для вас роль троянского коня. Уж если она не проведет вас в жилище Каленберга, то этого не сможет сделать никто другой.
Толстяк нажал на кнопку звонка, укрепленную на его письменном столе. Последовала длительная пауза, затем дверь за спиной Шейлика отворилась: вошла редкой красоты женщина, при появлении которой все трое мужчин разинули рты. Неторопливым шагом приблизившись к столу толстяка, она остановилась.
