– Какого?.. – едва сдержался я. Мне вовсе не улыбалось тащить с собой еще два рта, которым наверняка захочется получить часть гонорара, до самого порта.
– Это – почетное сопровождение. Мне Зорок поручил подобрать, – довольно хрюкнул Свэн.
Мне оставалось только в который раз за день закусить нижнюю губу… Вот так вот! Допрыгался! Два наблюдателя орков, готовых в любой момент пресечь мою жизнь, если я сделаю что-то не то. Например, неожиданно не захочу забирать статуэтку… Великолепно, Зорок! Браво! Тут ты меня переиграл всухую!
– Нам надо поговорить. – Я развернулся на каблуках и, откинув полог в сторону, вышел наружу.
Полуденное солнце нежно поливало землю лучами, и я пожалел, что не оставил плащ в шатре: слишком жарко в нем.
– В чем дело, мастер? – кобольд отвлек меня от праздных мыслей, и я, резко повернувшись к нему, ухватил степняка за грудки:
– Какого Фенрира, Свэн?!. Какого?!
– Откуда мне знать? – огрызнулся он тихо. – Когда я пришел, они уже сидели внутри!
– Как это так? – опешил я. – Ты ведь сказал, что тебя назначили эскорт подбирать!
– Кого подбирать?
– Сопровождающих моих!
– Ну, не совсем… Просто Зорок выбрал двух моих приятелей, зная, что других я не допущу к вам.
– А эти что, такие надежные?
– Я знаю их десять лет каждого.
– А отказать как-нибудь?..
– Нет. Зорок не потерпит.
– Отлично, – обреченно вздохнул я. – Мало мне тебя было, глупого, теперь еще этих двоих нянчить… А если бы эти твои приятели решили нас обокрасть, пока мы где-то гуляли?
– По себе людей не судят! – зло огрызнулся кобольд.
– А они и не люди! – машинально поправил я и тут же прикусил язык. Но было уже поздно…
– И чем же они отличаются от вас, самой гордой и самой самонадеянной расы?! – Свэн наконец взорвался. – Тогда почему три десятка закованных в железо ЧЕЛОВЕК со спокойной душой сжигают дотла деревню и убивают всех ее жителей, тех же ЛЮДЕЙ?! Да самый распоследний орк не поднимет руку на детеныша гремлина! Только вы, ЛЮДИ, способны убивать себе подобных. Убивать жестоко, безжалостно, бесполезно. Сволочи вы… – Кобольд, похоже, выдохся: теперь он просто стоял напротив, тяжело дыша да изредка поглядывая на меня исподлобья.
Я открыл рот для ответа и… закрыл: сказать было нечего. Свэн прав: только люди способны на подобные вещи!
– Разве не так? – Свэн перевел дух и готов был продолжить, однако я не дал ему возможности это сделать:
– Все так.
– Как? – опешил кобольд. Он наверняка не ожидал, что я соглашусь с его словами.
– А вот так! – мой кулак полетел навстречу его пятаку.
Раздался громкий хрюк, словно кто-то заколол средних размеров хряка.
Кобольд так и остался стоять возле шатра, оторопело глядя мне вслед, а я уже шел прочь, к увиденному еще по дороге в деревню озеру.
Подойдя к воде, я пал на колени и, промыв кулак от свэнскои крови, окунулся в синюю гладь с головой. Рубаха и штаны намокли в момент, но мне было все равно: резко навалилось странное чувство наплевательства. А действительно – не все ли равно? Ну, достану я статуэтку? И что? Лишний мешок золота изменит меня? Нет. Я был и останусь Ловкачом – вором, мошенником, сволочью, шулером. И я хочу оставаться им!
И я бы наплевал на статуэтку, наплевал на все, если бы не Клятва, данная мною перед лицом бывшего Разгильдяя, нынешний заказ не держал бы цепями. Но – нарушить клятву чести, клятву крови – совсем другое: гораздо страшнее и опаснее.
Я сбился со счету, отмеряя дни, которые отпустил мне Фетиш… Я подружился с дроу (дворфской их частью), дремофорами, черным гномом, орками… Я дал в пятак Свэну!
Миг – и мои ноги уже несут меня обратно к шатру кобольда. Я уже было откидываю полог…
На плечо мне ложится чья-то тяжелая рука:
– Пусть побудет один, мастер Гриф!
– Гриф, – поправил я его. – Не мастер!
– Тогда просто Зорок, – хмыкнул орк. – Уже вечереет… В Степи Солнце заходит раньше, чем у вас… Иди-ка сюда, Гриф!
Мы отошли от шатра Свэна почти на полсотни шагов.
– Видишь ту звезду, Гриф? – спросил Зорок, указывая на небо.
Приглядевшись, я кивнул: на чуть темном небе была едва видна одна махонькая звездочка.
– Она появилась вчера ночью, – сказал Зорок и, неожиданно помрачнев, добавил: – И забрала его отца и мать.
