Прокуратура располагала неопровержимыми доказательствами того, что мафиози уже не просто рвутся к власти ("серыми кардиналами" они стали давно), но и пытаются вывести своих людей на высшие посты в государстве, в том числе — Президента и премьер-министра.
Егор вскипятил чашку воды, заварил пакетик чая и высыпал на блюдце черные сухарики, приготовленные тещей.
— Итак, что мы имеем? — размышлял он, запивая сухарики чайком. Первое, мы имеем агентурные сведения, частично наши, частично переданные коллегами из ГРУ, ФСБ, СВР и ФАПСИ о том, что поток драгоценностей, антиквариата, произведений искусства, вывозимых из России, изменился. То, что такого рода информацию коллеги сбрасывали в ОСО, было естественно, ибо именно Отдел специальных операций занимался вопросами противодействия вывозу и проблемам возврата национального достояния, равно как и людей, вывезших его из страны, — экстрадицией. А вот то, что ОСО вынужден проявлять теперь особый интерес к ворам в законе, тайно рвущимся к власти, как будто бы и не вписывается в "техническое задание". Ан нет, все взаимосвязано. Будет выход на «ББ» и Грифа — будет выход и на тех паханов, которые, похоже, готовили захват власти, используя несовершенство демократических институтов.
Егор еще раз перечитал открытое письмо на имя Генерального прокурора России, переданное ему сегодня утром из секретариата Генпрокурора с карточкой помощника генерального:
"Патрикееву Е.Ф.
Прошу изучить этот документ и переговорить. Меня интересует реальность проблемы, представительность документа и возможный наш план противодействия.
И.Ю. Кожин"
Карточка была отпечатана помощником генерального, подпись Генпрокурора не вызывала сомнения.
До сегодняшнего дня только генеральный и сам Патрикеев знали, что ОСО работает в этом направлении уже полгода. И что уходят на это довольно большие деньги из резерва генерального, за которые ему отчитывается Патрикеев лично.
В папке сверху лежало само письмо, и сотни, наверное, страниц занимали 12 тысяч подписей под обращением.
Вот оно:
"Уважаемый Илья Юрьевич, обращаемся к Вам как к последней инстанции, способной еще остановить возможную трагедию Великой России.
В настоящее время, накануне выборов нового состава Госдумы и нового Президента, неконтролируемое обществом и государством массовое производство психотронной техники (аппаратуры для дистанционного воздействия на человека электромагнитными полями) в руках военно-научных и реакционных политических кругов превращается в оружие истребления мирного населения.
В дома жителей г. Москвы и Санкт-Петербурга, с приближением выборов, и в других крупных городах России тайно внедрены посредством явочных квартир бригады спецслужб, подвергающие граждан в их собственных домах психотронному террору (облучению, зомбированию, пыткам, убийствам). Их цель — эксперименты над психикой человека и не согласованная с народом программа демографического регулирования — сокращения продолжительности жизни россиян и численности населения.
Чем ближе новые выборы в Госдуму и Президента, тем больше оснований говорить, что криминальные структуры, проникая в недра спецслужб, пытаются использовать технические средства зомбирования для того, чтобы привести к власти представителей преступного мира.
Еще не поздно остановить этот губительный для России процесс".
Егор набрал телефон на аппарате внутренней связи:
— Василий Андреевич? Зайдите ко мне, пожалуйста.
Через пару минут в кабинет, постучав, вошел среднего роста молодой человек лет 27–30 с умными серыми глазами в форме капитана, юриста первого класса (в ОСО работали как бывшие военные, имевшие параллельные воинские звания, так и «чистые» юристы, имевшие чины прокуратуры):
— Если вы насчет вашего поручения — связаться с Академией медицинских наук и выяснить статус Института проблем мозга, то я…
— Статус подождет. Это технический вопрос. Меня беспокоит, как бы мы в стратегии не отстали, — сказал он, протягивая капитану пакет, — проверьте, насколько все это серьезно, проконсультируйтесь со специалистами. Это все в рамках одной проблемы. Так что все вопросы — за вами. Условно назовем направление «Зомби».
