— Это миф, — возразил Нерун, — не принятый ни одной уважаемой научной школой.
— Возможно, вы соглашаетесь с мифом лишь тогда, когда он служит вашим интересам, — ответил Синклер.
Пока они смотрели друг на друга, в голову Синклеру пришла неожиданная мысль: несмотря ни на что он невольно уважал Неруна, хотя бы за то, что тот, по крайней мере, откровенно говорил о нем все, что думал, без уверток и недомолвок.
— Полагаю, — вежливо сказал Дженимер, — что наступило время все обсудить и вынести решение.
В самом дальнем конце зала распахнулась дверь, и поспешно вошли два послушника Избранного. Синклеру не позволили остаться в зале во время обсуждения и проводили во двор. Он ждал, обрадовавшись возможности присесть впервые за много часов. Он не знал, где находился ворлонец, но подозревал, что Улкеш остался в зале.
Синклер следил за тем, как минбарское солнце исчезало за горизонтом, а луны поднимались все выше и выше. Потом поприветствовал свет звезд, загорающихся одна за другой. Синклеру хотелось бы знать, около какой из них сейчас находится Кэтрин. Ему хотелось как-нибудь передать ей пару слов. И поэтому он хотел, чтобы минбарцы поторопились.
* * *
Как ни странно, именно ворлонец позвал Синклера вернуться в зал.
— Пора, — произнес Улкеш. — Это начало. Забудь все, кроме этого. Иди.
Ворлонец повернулся и пошел прочь, ведя его к Большому Залу.
Когда Синклер вошел туда, зал показался ему еще больше, чем раньше. Все вернулись на свои места, кроме Неруна, он опять стоял в центре круга. Но на его лице теперь отражались совсем другие чувства: надменное презрение сменилось гневным разочарованием.
— Посол, — сказал Дженимер, — Не хотите ли занять свое место перед собранием совета.
Синклер прошел в центр круга и встал напротив Неруна.
— Старейшины касты воинов, — сказал Нерун с неприкрытой злобой, — вместе с уважаемыми Сатаями из касты воинов согласны снова вернуть Анла'шок полную боевую готовность и позволить мастерам и жрецам вступать в их ряды, если они обладают должной квалификацией…
Последовала долгая пауза. Неруну явно было трудно говорить.
— А также позволить людям вступать в ряды рейнджеров при определенных условиях. В первую очередь, должно быть понятно, что мы на время разрешаем Анла'шок тренироваться для того, чтобы однажды снова взять на себя ту роль, которую они играли в последней Войне Теней, но они не могут начинать войну сами. Они будут продолжать наблюдение и сбор информации, предлагать помощь нашим друзьям и союзникам на других мирах, если это послужит общему благу, и могут защищать себя в случае необходимости. Но они не должны предпринимать действий, которые привлекут нежелательное внимание Теней к Минбару.
Нерун повернулся к Дженимеру, приглашая его отвечать. Но лидер минбарцев кивнул Синклеру.
— Согласен, — сказал Синклер.
Нерун посмотрел на него.
— Вы можете носить титул и исполнять обязанности Первого Рейнджера, но не будете называться Энтил'За, пока не сумеете доказать, что достойны этого титула.
— С этим я всецело согласен.
Нерун поклонился Дженимеру, а потом, когда распахнулись двери, покинул зал. Без дальнейших церемоний, Старейшины молча вышли за ним следом.
Синклер остался стоять на месте, не понимая, что ему надо делать.
Серый Совет пока не двигался, как и Дженимер, не появились послушники, чтобы вывести нового Первого Рейнджера из зала.
Прошло несколько минут, и члены Серого Совета одновременно встали с мест и молча вышли. В зале остались лишь Синклер, Дженимер и Улкеш.
Еще одна минута прошла в молчании, а потом Дженимер произнес:
— Ваше выступление оказалось более действенным… хотя не очень походило на образец тонкой дипломатии, которую я ожидал, основываясь на записях из архивов Вавилона 5.
— Есть время для тонкой дипломатии, Избранный, и есть время для ясной, прямолинейной и неприкрытой правды, — сказал Синклер, — Кажется, немножко откровенности только избавило нас от многих недоразумений в дальнейшем.
— Я выучил удивительное выражение от Деленн, — сказал Дженимер, — Она говорила, что вы научили ее этому на Вавилоне 5. Наиболее правильно это будет звучать так: «Будет приятно работать с вами».
