– Продолжайте выполнять свои обязанности, мистер Найстром.
– Есть, сэр.
«Додж», в миле впереди от «Килинга», поворачивал к своей позиции на правом фланге. «Килингу» почти пора было занимать место во главе второй колонны справа. Краузе глянул за корму: «Виктор» уже был на позиции, «Джеймс» шел к левому флангу. Краузе решил пронаблюдать, как Найстром выполнит маневр.
– Головной корабль второй колонны на пеленге два-пять-пять, сэр, – доложил Сильвестрини от пелоруса.
– Очень хорошо, – ответил Найстром.
Маленький, бойкий мичман Сильвестрини недавно окончил офицерское училище, а до того учился на факультете иностранных языков в университете на восточном побережье.
– Лево руля. Курс ноль-девять-два, – скомандовал Найстром, и рулевой отрепетовал приказ.
«Килинг» повернул к позиции. Все шло хорошо и как надо. Краузе решил не посылать за одеждой. Он так и так собирался в гальюн, а тут еще ему пришла мысль о чашке кофе. И тут же страстно захотелось этого кофе, горячего, бодрящего, успокаивающего. Чашку? Две чашки. К тому же он слегка проголодался; мысль о сэндвиче к двумя чашкам кофе внезапно показалась очень соблазнительной. И несколько минут в тепле плюс возможность надеть наконец перчатки и шарф. Просто замечательная идея. Подошел Уотсон с полуденными координатами, которые из-за боевой тревоги не сообщил вовремя. Краузе принял рапорт; полуденные координаты не были для него новостью, они близко совпадали с предполагаемой позицией волчьей стаи в адмиралтейской радиограмме. Однако тут подошел старший механик Ипсен с полуденной сводкой о расходе топлива. Ее пришлось прочесть внимательнее. Пришлось обменяться с Ипсеном несколькими словами. И даже на этом кратком разговоре не удалось вполне сосредоточиться, поскольку Краузе краем глаза увидел, что «Додж» сигналит прожектором. К тому времени, как Ипсен отсалютовал, перед Краузе уже стоял сигнальщик с рапортом – полуденной сводкой «Доджа» о расходе топлива. Это сообщение тоже пришлось изучить внимательно. Все хорошо: у «Доджа» еще приличный резерв. Пока Краузе изучал эту сводку, принесли две другие: «Виктора» и «Джеймса». Читая сводку «Джеймса», Краузе нахмурился. «Джеймсу» придется максмально ограничить время на полном ходу. Краузе, тщательно подбирая слова, продиктовал ответ.
– «Комэскорта – „Джеймсу“. Примите все возможные меры для экономии топлива».
Из штурманской рубки поднялся улыбающийся Чарли Коул и поздравил с затопленной подлодкой. Приятно было перекинуться словечком с Чарли, но затем тот подошел ближе и понизил голос, чтобы другие в рубке не услышали.
– С Флуссером надо решить, сэр, – заметил Чарли.
– Черт, – сказал Краузе. Резкое слово показывало, как сильно раздосадовала его новая задержка.
Вчера Флуссер двинул старшине по физиономии и теперь сидел под арестом за это тяжелейшее преступление. На корабле, где регулярно объявляют боевую тревогу, присутствие арестанта в карцере – вечная головная боль. А Устав ВМС требует разбирать такие дела как можно скорее.
– Больше суток прошло, – напомнил Чарли.
– Черт, – повторил Краузе. – Ладно. Мне надо в гальюн и съесть сэндвич. Потом…
И тут-то телефонист и сообщил:
– Кормовой впередсмотрящий видит две белые ракеты со стороны конвоя, сэр.
Это была неожиданность – хуже, чем на Олимпиаде в Антверпене, когда француз провел рипост и Краузе ощутил прикосновение шарика к груди в тот самый миг, когда собирался сделать решающий выпад. Целых две секунды Краузе стоял в столбняке, хотя умом сразу осознал, что две белые ракеты означают торпедную атаку. Две секунды он смотрел на телефониста, потом выбежал с биноклем на крыло мостика. Ничего толком было не видно: «Килинг» шел в трех милях от головных судов, в пяти – от замыкающих. Краузе окликнул впередсмотрящего:
– Что видите?
– Две белые ракеты, сэр.
– Где?
– Где-то в конце, сэр. Примерно где последний корабль в линии.
– Сигнал коммодора, сэр, – крикнули с сигнального мостика. – Общая тревога.
– Очень хорошо.
«Килинг» высоко поднялся на волне. Теперь Краузе видел, что третий корабль во второй колонне нарушил строй, а следующий поворачивает, уходя от столкновения. Если отрядить канадский корвет, тот отстанет и при своем малом запасе скорости догонять будет долго. Нужен эсминец. Выбирать приходилось между «Килингом» и «Виктором», а «Килинг» был ближе. Краузе вернулся в рубку:
