Грэт летел и действительно ощущал неимоверную свободу, он смотрел вниз, всё казалось таким маленьким. В то же время сердце захватывало от такого вида, было даже немного страшно, и адреналин выделялся всё больше и больше. Вместе со всем он ощущал восторг и некую радость, затем Грэт предложил Михаилу спуститься чуть пониже.
– А мы всё равно уже приземляемся, ты, наверное, отвлёкся. Видишь тот ручей, ну вот сейчас самое сложное – посадка. Во-первых сбавь скорость, теперь потихоньку спускаемся. Так до земли уже менее ста метров, постарайся, более не продвигаться вперёд чересчур, крылья подними и не двигай, просто плавно планируй вниз, когда останется меньше пяти метров, понемногу складывай крылья и выпрямляй корпус, приземляясь на ноги. Ну вот и всё. Как тебе?
– Слушай, действительно необыкновенно, словно птица летишь над землёй. Свобода, такая свобода. Я даже не знаю, как это описать.
– И не надо. Ты как, сразу полетишь обратно или передохнёшь немного..
– Да, я, пожалуй, немного посижу.
– Ладно, дорогу обратно сам найдёшь?
– Конечно.
– Ну посиди, а я сразу обратно. Найдёшь меня – продолжим занятия, – с этими словами Михаил исчез в выси, рассекая небесную гладь.
Грэт остался один. Это всё казалось чудом, ему ,действительно, просто не верилось, хотя он и перестал многому удивляться с тех пор, как стал магом. Но это было как-то ново и необычно. Крылья. Вроде Грэт и ощущал себя с ними немного ущербным, но это скорее просто от непривычки к новому телу, ведь в действительности крылья лишь делали его более совершенным. Конечно, теперь не полежишь на спине. А кому это надо? Но, всё-таки, было небольшое чувство ущемления, комплекс неполноценности. Тем не менее, он был счастлив, что вообще остался жив, что новая жизнь так хороша собой. Но вот только одна мысль не давала ему покоя, мысль об Антонине. Где она сейчас? Чем занята? Смирилась ли с его смертью или мучается и страдает? Возникло чувство беспокойства. Вскоре Грэт решил забыть про всё, он действительно начал новую жизнь. Через несколько минут он уже был на поляне, среди остальных архангелов, к нему подошёл Михаил.
– Ну что, летать ты научился, – уверено сказал тот, – но это не всё, проверим твоё мастерство фехтования. Возьми это меч. Он сделан из дерева, но у него такой же вес, как и у нвстоящего.
– Странно, а почему? – спросил Грэт.
– Это особый сорт дерева, такие растут только здесь. Ну что, начнём? – Михаил встал в боевую стойку и приготовился нанести удар, занеся меч за голову, – есть только одно правило: не бить в голову и в пах, а так самый обычный бой. Касания до корпуса выше локтя и колена считаются смертельными. Сна чала я буду драться не в полную силу. Поехали.
После этих слов ряд ударов посыпался на Грэта. Он умел обращаться с холодным оружием, но было одно неудобство-крылья. Тем не менее, он искусно отражал удары. Вскоре стало чувствоваться, что Михаил начинает драться серьёзнее, и что он ускоряет интенсивность нанесения ударов. Становилось сложнее, руки двигались рефлексорно, меча почти не было видно, ощутилась боль в плече, бой прекратился.
– Ты молодец, – продолжал учитель, – но ты способен на большее, пойми, ты много сильнее и быстрее, чем был раньше. Закаляй и развивай в себе эти качества. Не бойся бросаться в пекло, использовать ноги, ты должен поразить меня, это твоя единственная цель. Ещё раз.
Начался новый бой. Виртуозные приёмы посыпались с обеих сторон, два закалённых воина противостояли друг другу. Вот Михаил подсёк Грэта. Тот упал и сопротивлялся лёжа какой-то миг. Отразив пять жесточайших ударов, он снова встал на ноги. Архангелами овладела усталость, но это чувство было привычно обоим, и оба умели его игнорировать. Капли пота слетали с тел, разлетаясь вокруг них. Вот Грэт совершил молниеносный удар правой ногой, ударив соперника по сухожилиям левой. Тот упал на одно колено, но продолжал сопротивляться, вот его меч соскочил и задел Грэта по голени, чуть ниже колена. И тут Михаил почувствовал мощный удар в грудь и распластался по земле, проскользив на спине метра полтора. Грэт в миг оказался рядом со своим соперником, ногой выбил из руки оружие и приложил остриё меча к шее поверженного.
