— Что ж, — заключил Эйдриан, — рад за вас обоих. — Он улыбнулся. — Судя по тому, что здание еще стоит, я делаю заключение, что дети вели себя прилично.
— Мистер Форрестер! — также шутливо поморщилась Иден. — Дети вели себя как ангелы! Марка они сразу же приняли в свою семью.
— Я очень признателен вам, — обратился Эйдриан к Логану, — что вы помогли этому парнишке.
— Не стоит. Не оставлять же его на улице!
— Вы так добры, ваше преподобие.
— Зовите меня просто Логан.
— Хорошо, Логан. Добро пожаловать в наш приют! Мы рады вашей помощи.
— Я тоже рад, что наконец познакомился с вами. — Логан не лгал — он действительно был рад, что Форрестер наконец вернулся. Судя по его собственным словам, контрабанда должна быть где-то совсем рядом.
Логан вышел, чтобы быстрее закончить работу в саду — ему хотелось как можно скорее успеть в порт, чтобы встретиться с Сэмом и передать ему, что Форрестер вернулся и привез нечто контрабандное.
Иден осталась в кабинете с Эйдрианом. Как только Форрестер убедился, что проповедник ушел, он строго произнес, глядя на Иден:
— То, что ты замужем, теперь меняет все.
— Что именно? — не поняла Иден.
— Ты понимаешь, что теперь наша организация вынуждена отказаться от твоих услуг?
— Почему? — Иден была в шоке.
— А что ты будешь говорить ему? Что уезжаешь на задания, помогаешь повстанцам? Особенно ночью.
— Вообще-то, — пробормотала она, — я ему уже сказала.
— Что ты ему сказала?! — Форрестер в бешенстве поднялся из-за стола. Глаза его сверкали. Он еще больше утвердился в подозрении, что между появлением Логана и сегодняшним обыском есть какая-то связь. — Он не должен ничего знать!
— Логан — проповедник, — заверила его она, — он не может быть на чьей-то стороне. Он приехал сюда, чтобы помогать нам!
— Что ж, — скептически произнес Эйдриан, — хотелось бы верить! Что ты ему сказала? Что он знает?
— Я только сказала, что работаю на повстанцев. Конкретных имен я не называла.
— Ты уже сказала ему слишком много! — Эйдриан был вне себя. — Разумеется, за кого ты выходишь замуж — не мое дело, но теперь нам придется отказаться от твоих услуг, Иден.
— Отказаться от моих услуг?
— Это не моя прихоть. Мы вынуждены это сделать, Иден. Я не лезу в твою личную жизнь, но пойми, я не знаю твоего Логана. А дело слишком серьезное, ошибка подобна смерти.
Эти слова резанули Иден по самому сердцу. Конечно же, если бы Эйдриан знал Логана хотя бы чуть-чуть получше, он бы не сомневался в нем. Как можно не доверять такому замечательному человеку?
Эйдриан заметил, как дрогнули губы Иден. Бог свидетель, меньше всего ему хотелось обижать ее. Чисто по-человечески ему было жаль Иден. Но война есть война — на ней нет места сентиментальностям. А Логан с самого начала показался Эйдриану подозрительным. Для того, чтобы передать деньги для приюта, ему, в конце концов, не обязательно было приезжать самому — мог бы просто переслать.
— Пойми, Иден, — продолжал Эйдриан, — времена становятся опасными. Чует мое сердце, то, что меня сегодня обыскали, неспроста. Кто-то явно на нас вышел. Нам придется уйти поглубже в тень — по крайней мере на время.
— Может быть, — осторожно предложила Иден, — я еще могу чем-то помочь?
— Нет, — отрезал Эйдриан. — Конспирация для нас — главное.
Иден ничего не оставалось, как вернуться к детям. На душе у нее было муторно. Она могла понять Эйдриана, но как можно не доверять Логану? Логан для нее и для всего приюта настоящий подарок Божий! Иден была уверена в нем как в самой себе.
Иден подумала, стоит ли говорить мужу, что она больше не будет работать на повстанцев. Логана, разумеется, эта новость лишь порадует — он, судя по всему, не одобряет ее «игры». К тому же Иден продолжала надеяться, что Форрестер еще одумается. Иден была согласна на все, что бы он ни предложил ей, лишь бы по-прежнему хоть чем-нибудь помогать правому делу.
Логан торопился поскорее закончить работу. Мысль о том, что контрабандный товар где-то совсем рядом, не выходила у него из головы. Как бы получить возможность осмотреть помещение? Остаться здесь на ночь Логан никак не мог — это была их с Иден первая ночь в новом доме, и потому не могло быть и речи о том, чтобы они провели ее порознь.
