Цель книги «Грешников Спасение», как говорит и заглавие, помочь грешникам спастись. Для этого должен был существовать своего рода путеводитель, который простым образом изъяснял бы и учил христиан, как жить в согласии с учением Церкви. Такие книги считались редкостью во времена Ланда, поэтому книга «Грешников Спасение» стала любимым чтением греков в годы турецкого владычества, имея потрясающий издательский успех и переиздаваясь до сих пор. Язык ее прост и был понятен греческому обществу XVII века, но при этом не лишен влияния ученого и церковного языка. Сегодня стиль книги выглядит иногда несколько странным и архаичным, однако не только потому, что представляет устаревшую форму греческого разговорного языка, но и потому, что сохраняет некоторые особенности диалекта Крита, родины Ланда. Тем не менее книга легко читается и современным человеком.
Для создания своего труда Агапий Ланд пользовался многими источниками. Прежде всего, это Писание Ветхого и Нового Заветов, Синаксари и церковные Минеи, «Лавсаик», содержащий жития подвижников, творения святых отцов, таких как Иоанн Златоуст, блаженный Августин, Иоанн Лествичник и других. Параллельно он использовал сочинения западных писателей, создавших аналогичные книги, и заимствовал у них много примеров и историй. Это использование западных книг подчас создавало Агапию Ланду славу «неправославного», что не соответствует действительности. Сам он говорит в прологе: «Если найдется какое слово, или выражение, или малая буква в этой книге…, которая не соответствует определениям Святой Божией Соборной и Апостольской Церкви греков, изглаживаю и делаю то невидимым, как если никогда не желал этого писать… Я верую и исповедую, как предвозвестили пророки, как учили апостолы и очевидцы Слова, и именно как мы приняли от богоносных отцов и учителей…». Иногда Агапий бывал зависим от своих западных источников, как, например, в описании второго чуда Христа, где он толкует историю Марфы и Марии в том духе, в каком ее сохранило западное предание: что та Мария являлась Марией Магдалиной, затем стала священнопроповедницей и т. д. Это, вероятно, связано с его излишним благорасположением к источникам, что он сам и подчеркивает: «Я не написал ничего из моего ума, но как то нашел напечатанным в различных книгах учителей итальянских и греческих…». Дополнения, которые Ланд мог сделать, он опускал, но только потому, что его духовный отец велел писать так, «как было написано древними». Но оставаясь верным первоисточникам, он не избегает преувеличений и активно настаивает на некоторых моментах повествования, где испытывал большое влияние аскетических книг и монашеской жизни. Многие из этих воззрений были чрезмерно строги, и в его дни не разделялись даже официальной Церковью. Во многом они не могут быть приняты без проверки и сегодня. Равным образом часть его повествований, где очень силен момент преувеличения, не всегда верно передает отношение к ним Церкви и дух Православия.
Можно остановиться здесь для примера на том месте книги, где резко обозначается присутствие Бога карающего и подробно изображаются мучения и различные истязания душ.
Некоторые моменты книги запечатлевают личный опыт. Там автор становится особенно убедительным. Агапий Ланд осуждает, например, дурной обычай христиан своего времени устраивать базары (ярмарки) в воскресные дни, упоминая, что видел такое в Морее (то есть на Пелопоннесе) и в других землях «мусульман» (то есть находившихся под турецким владычеством). Или он вспоминает свою родину — Крит, и события того времени, церковную жизнь верных в Фурне и Иерапетре. В качестве примера Ланд упоминает богобоязненную семью князя Андрея Каравелы, с которой был связан. Андрею Каравеле и двум его сыновьям-священникам он посвятил позднее «Выборки» (1644).
Из местного предания унаследованы рассказы о том, что происходило в старые века на Крите. Но Агапий приносит и собственное свидетельство о чудесах, произошедших на святом источнике Госпожи Пигадиотиссы (буквально Родничницы) в деревне Трапсан на Крите. О них он слышал, будучи секретарем Андрея Корнара от него самого, ибо Корнар был помещиком той деревни. Так, благодаря живому общению составителя с верующими, затрагивая их душу, книга «Грешников Спасение» приобретала своих читателей.
