Лакей кивнул и вернулся к своим обязанностям.
Гэвин приблизился к мисс Пембертон мягкими медленными шагами. Хотя его движения были беззвучными, ее ресницы поднялись, будто она почувствовала его в ту минуту, когда тени сместились.
Он заложил большие пальцы рук за пояс:
— Вы остались.
— Вы велели мне остаться.
— Да, велел.
Она потерла лоб:
— Девочки в порядке?
— Я думаю, да. Я хотел спросить, как вы узнали, где их искать.
— Я услышала шум между стенами.
— А как вы узнали про вращающуюся дверь?
— Я выбралась таким образом, когда сегодня ранним утром оказалась в проходе между стенами.
— Когда вы… — Гэвин осекся и уставился на нее, вспомнив ее странный вид — всклокоченные волосы и грязное платье, — как же вы могли случайно оказаться между стенами?
Она подняла тонкую бровь:
— Я провалилась туда сквозь фальшивый книжный шкаф.
— Значит, это вы заманили туда девочек?
Ее глаза блеснули.
— Конечно, нет. Я была внизу, с вами. Помните?
— Но вы точно знали, где найти Ребекку, Как это возможно, если вы не были с ними, когда они заблудились?
— Они сказали вам, что я была с ними?
— Нет.
— В таком случае можете пенять на свой ум. Если бы в вашем доме не было столько фальшивых поверхностей, скрывающих панели, а под ними тайных ходов, никто бы из ваших гостей не мог заблудиться в них. И если бы с кем-нибудь из маленьких девочек случилось что-нибудь ужасное, вам оставалось бы винить только себя.
Он сделал шаг вперед. Она отпрянула:
— Пожалуйста, пожалуйста, больше не целуйте меня.
И, не ожидая его ответа, она стремительно зашагала по коридору и вскоре скрылась из виду. Что ж, это даже к лучшему.
Весь его дом, казалось, был пропитан злом.
Прежде чем Эванджелина прошла половину расстояния до своей спальни, из соседнего коридора появилась Сьюзен, схватила ее под локоть и потащила в противоположную сторону.
— Могу я спросить, — отважилась задать вопрос Эванджелина, — куда мы так спешим?
— Можете, — ответила Сьюзен, — но не судите меня строго, если с вами случится истерика, когда узнаете.
— Что-нибудь произошло?
— Да. Но пойдемте со мной. Я вам все расскажу.
Они оказались в большой прямоугольной комнате, служившей для рукоделия.
Сьюзен бросилась к софе, выхватила из корзинки наполовину законченный образец вышивки и бросилась на потертые подушки. Она закрыла глаза и положила мятый лоскуток ткани себе на лицо. Потом застонала, будто ее терзала отчаянная боль или тоска, и вскочила, не потрудившись снять с лица ткань, которая плавно опустилась на пол.
— Для начала я хочу, — выдохнула она, — чтобы вы рассказали мне все подробности исчезновения близнецов. От графини я узнала, что они вернулись в детскую целыми и невредимыми. Лайонкиллер вообще ничего не говорит, по своему обыкновению. Клянусь, что, как только мы поженимся, я потребую, чтобы он регулярно беседовал со мной. Каждая беседа должна продолжаться не менее пятнадцати минут.
Эванджелина присела на краешек шезлонга у камина и попыталась представить себе, как Сьюзен беседует с Лайонкрофтом.
— Я считала, что вы не очень стремитесь к этому браку.
— Я передумала.
— Что?
— Возможно, всем кажется, что он молчаливый отшельник, но за те несколько дней, что мы провели в его обществе, я пришла к заключению, что, куда бы он ни пошел, за ним следуют неприятности.
— Но разве это привлекательное качество?
— Это качество завораживает и волнует. Жизнь с матерью ужасно скучна.
Сьюзен его боялась, осуждала, отвергала. И все же была готова выйти за него замуж, потому что мысль об этом браке казалась ей забавной. Эванджелина почувствовала, будто ее желудок обдало кислотой. Она испытала странное, отчаянное и необъяснимое, чувство, которое не могла бы определить словом.
— Ну? — спросила Сьюзен. — Где дети были? Он подверг их опасности?
— Вовсе нет, — ответила Эванджелина. — С какой стати?
Сьюзен сдвинула очки на переносицу и устремила пронзительный взгляд на Эванджелину.
— А как вы думаете, в случае нашего брака я буду в безопасности?
Эванджелина подумала, что, хотя Лайонкрофт обладает бурным темпераментом и вспыльчивым характером, эти качества проявляются в нем только в тех случаях, когда его провоцируют.
