Когда Эванджелина наконец добралась до крыла, где были расположены гостевые спальни, возле своей двери она увидела темную мужскую фигуру. Он стоял, закрыв глаза, будто в полусне, заложив большие пальцы за пояс брюк. Она попыталась проскользнуть мимо, но ее выдал скрип шаткой половицы.
Он поднял ресницы.
— Мисс Пембертон, как вы себя чувствуете?
— Намного лучше, мистер Лайонкрофт. Благодарю вас. Она поднырнула под его руку и взялась за дверную ручку.
— Вы что-то забыли? — спросил он.
Ее пальцы сжали холодную медь дверной ручки, и она посмотрела на него через плечо. Он не двигался с места, и выражение его лица не изменилось. Мягкие волосы падали на лоб, что придавало ему несколько беспечный залихватский вид и не соответствовало мягкой линии рта. Нет, она ничего не забыла. Только хотела забыть.
— Нет, — ответила Эванджелина наконец. — Я собираюсь побыть некоторое время в своей комнате.
— Вы собираетесь…
Наконец он перевел взгляд с ее лица на спутанные волосы и порванное платье, на сломанные ногти и замолчал. Моргнув раз-другой, он спросил:
— Что случилось?
Что она могла ответить? «О, я попала в западню, бродила между стенами, точно так же как вы»?
— Ничего.
— Ничего? Посмотрите на себя! Где вы, черт возьми, были?
— Вне всякого сомнения, в вашем излюбленном месте.
— На что вы намекаете и что это значит?
— Это значит, что вам лучше уйти. Я не в том настроении, чтобы вести беседы, и хочу принять ванну.
— Я распоряжусь насчет ванны.
Он шагнул вперед, намереваясь войти в ее спальню.
— Оставайтесь на месте! Я сама могу дернуть за шнурок и вызвать служанку.
Лайонкрофт остановился. Он прислонился спиной к стене, и теперь его поза уже не казалась такой расслабленной, как прежде.
— Ладно.
Эванджелина отпустила дверную ручку:
— Почему вы не уходите?
— Вы сказали, чтобы я оставался, где стою, — заметил он вполне резонно.
Она смотрела на него с яростью, но он не двинулся с места.
— Почему вы затаились в тени?
Он пожал плечами:
— Я хотел убедиться, что с вами все в порядке. Вы меня напугали.
— Это очень любезно с вашей стороны. Я и сама испугалась. Но теперь я в порядке, и вы можете…
— Вы не в лучшем виде. Что же все-таки случилось, мисс Пембертон?
Он изучал выражение ее лица, будто провел последние два часа, пытаясь разгадать эту загадку.
— Ничего не случилось. — Она помолчала. — Хотя нет, произошло многое. — Она оглядела оба конца коридора: он был пуст. — Но, право, я не хочу об этом говорить.
— Не хотите? Или не хотите говорить здесь? Я буду рад последовать за вами в вашу спальню.
Эванджелина сглотнула. При таких обстоятельствах скомпрометированной Лайонкрофтом окажется она, а не Сьюзен. А она не желала стать законной собственностью еще одного убийцы.
— Вы этого не сделаете.
Он улыбнулся, подался вперед и провел кончиками пальцев по ее щеке, обводя ее очертания, потом по шее вплоть до ямочки у ее основания.
— Вы не доверяете себе и потому не хотите остался наедине со мной?
— Я вам не доверяю.
— Значит, вы подозреваете меня в убийстве?
— Смерть лорда Хедерингтона не была загадочным несчастным случаем. Ясно, что он был убит. И никто из нас не может быть вне подозрения.
Лайонкрофт скрестил руки на груди и продолжал пристально смотреть на нее. Потом сказал:
— К моему несчастью, я оказался самым удобным подозреваемым.
— К счастью для вас, никто не вызвал полицию.
Он усмехнулся.
— Отлично. Воспользуйтесь логикой, мисс Пембертон. Вы показали себя самой здравомыслящей из всех моих гостей. Как вы думаете, почему никто не изъявил желания вызвать полицию?
— Вероятно, вы обладаете дьявольской силой убеждения.
— Но если все убеждены в моей виновности, почему же никто не потребовал взять меня под стражу?
