— Ты безупречна, — восторженно произнес он. — А теперь… будь снисходительна к несчастному калеке.
Бетси вытянулась на кровати и смотрела, как он медленно опускается рядом.
— Что ты хочешь сделать? — спросил Дэн, когда она потянулась к выключателю.
— Погасить свет.
— Тебе больше нравится, когда это происходит в темноте?
— По правде сказать, нет, но…
— Так нравилось твоему мужу?
— Ну…
Лежа на боку, он испытующе посмотрел на нее, но тут же просветлел мальчишеской, озорной улыбкой.
— Прикосновения доставляют удовольствие, — сказал Дэн, — но созерцание обостряет ощущения. — Он погладил шелковистую кожу ее груди, провел пальцами вокруг соска. — По крайней мере, у меня — так.
— И у меня тоже, — прошептала Бетси, плавно проводя рукой по его груди.
Они снова поцеловались, а потом губы Дэна пустились в долгое, захватывающее дух путешествие. Он целовал ей шею, грудь, живот, бедра…
— Что это? — внезапно спросил он, опуская руку ей на плечо и слегка разворачивая. — Татуировка?
Сердце у Бетси упало. Охваченная желанием, она совсем забыла про ту маленькую бабочку, из-за которой Брюс читал ей долгие нотации.
— Тебе тоже не нравится?
— Напротив, по-моему, это здорово. Неплохо смотрелось бы также танцующее колечко спагетти.
Бетси с облегчением рассмеялась, и Дэн подумал, что только у одной женщины во всем мире может быть такой журчащий, грудной смех!
— Может быть, в другой раз я сделаю себе именно такую.
— Можно поместить рисунок здесь, — сказал он, делая вид, что сейчас отшлепает Бетси. — Или здесь. — Дэн слегка сжал зубами кожу на ее талии. — Или здесь. — Губы шаловливо прильнули к ложбинке между грудей.
Его движения были неспешными, но все более чувственными по мере того, как нарастало желание. Он снова начал покрывать поцелуями ее тело. Бетси закрыла глаза. Каждое прикосновение, каждый нежный поцелуй приближал для нее миг полного самозабвения. Удары пульса отдавались во всем теле. Его пальцы скользнули между ее бедрами, погружаясь в бархатную влагу сокровенного, женского… Бетси бессознательно прижалась к нему.
— Мне очень долго не хватало этого, — чуть слышно призналась она.
— А как я желал тебя после нашего исторического поцелуя. Иногда казалось, что совсем свихнусь. С тех пор, как увидел в тебе восхитительную, прелестную, истинную женщину.
— А раньше ты считал меня вырезанной из картона? — поддразнила Бетси.
— Нет, но… — Пружинисто приподнявшись, Дэн одним движением освободился от плавок.
— Мне лечь сверху? — спросила она. — Так будет легче?
— Да, но пока подожди.
— Подождать?
— Не надо спешить, — улыбнулся он. — Владеть собой — одно из преимуществ моего преклонного возраста. У нас впереди целая ночь.
Дэн овладел ее запястьем и провел по своим ключицам, по мускулам живота… Он подчинялся ее ласкам до тех пор, пока не почувствовал, что желание переполняет его с неодолимой силой.
— Желанная моя… — пробормотал он, останавливая ее руку, и неистово припал губами к ее груди. Скоро Бетси почувствовала, что ей не хватает воздуха. Их бессвязный лепет перемежался приглушенными стонами. Голова металась по подушке.
— Милый… я… — Она содрогнулась, под плотно зажмуренными веками вспыхнули яркие искры, по всему телу прокатилась обжигающая волна. — Извини, — Бетси стыдливо прильнула к нему, и он обхватил ее за шею.
— Не надо извиняться. Это повторится.
— Но…
Он захватил ртом ее кокетливо вздернутую верхнюю губку, чтобы не дать договорить, а руки снова устремились по ее телу, гладили, бережно изучали… Бетси думала, что желание в ней полностью погасло, но вскоре почувствовала, что ему снова удалось воспламенить ее. И это новое ощущение было глубже, сильнее и ярче. Сжимая его бедра коленями, она склонялась вперед, и когда его губы охватывали ставшие твердыми соски, Бетси начинала пластично извиваться в этом сладостном плену.
— Ты прав — это пришло снова, — выдохнула она.
— И со мной происходит то же самое, — признался Дэн, прикрывая глаза, будто от слепящего солнца. Их тела двигались в едином ритме страсти, все быстрее и быстрее. Наконец, когда перед Бетси впервые открылся необозримый в контрастном звездном сиянии космос, они спились в единое целое.
