— А мне говорить с тобой не о чем! — откликнулась она, воинственно выставив подбородок.
Соседи справа как раз вышли в садик, и краем глаза Кандида подметила, что происходящее у нее на крыльце вызывает у почтенной супружеской четы самый живой интерес. Молодой женщине тут же захотелось спрятаться от чужого навязчивого любопытства. А Лоренс словно прочел ее мысли.
— Ты бы лучше впустила меня в дом, — негромко предложил он. — А то люди смотрят...
Кандида обреченно поняла, что иного выхода у нее нет.
Точно во сне она вошла в прихожую, давая знак непрошеному гостю следовать за ней. Лишь бы окунуться в спасительную прохладную полутьму своего уединенного убежища...
— С тобой все в порядке? — осведомился Лоренс, закрывая дверь.
В порядке? Ей не хватало воздуха, в горле пересохло, в сердце словно вонзались тысячи отравленных кинжалов.
— Было в порядке, — холодно ответила она.
Они уже пересекли прихожую. Из кухни доносилось веселое бульканье закипевшего чайника. Кандида поспешила туда, с ужасом понимая, что Лоренс следует за ней по пятам.
Не входи сюда! — мысленно восклицала она. Не смей ко мне приближаться! Это мой дом, моя святая святых, и тебе тут не место!
— У меня побывала Абигейл, — коротко сообщил Лоренс.
Эти простые слова потрясли Кандиду до глубины души. Точно ей вскрыли вены и из раны медленно, капля за каплей, сочится кровь. Что за тошнотворное ощущение, словно вобравшее в себя муку душевную и физическую, слепую панику и шок!
Пальцы ее разжались, чайник упал на пол, кипяток брызнул во все стороны. Кандида пронзительно вскрикнула и отпрянула, но обжигающе горячая вода попала ей на руку. Она едва не заплакала от боли. Но при этом все происходило будто не с нею, будто она не принимала никакого участия в событиях, а наблюдала со стороны.
Лоренс поспешно шагнул к ней. Выругался сквозь зубы, резко потребовал:
— Ты обожглась. Дай посмотрю!
— Пустяки! — запротестовала Кандида.
Но было поздно: Лоренс уже завладел ее рукой. Сначала его пристальный взгляд, а потом и пальцы скользнули по длинному шраму, что протянулся от запястья до предплечья. Не то чтобы рубец сильно бросался в глаза, но Кандида по-прежнему ревниво оберегала его от посторонних взоров. «Это у тебя своего рода знак доблести», — в шутку говаривала Абигейл.
— Почему ты меня бросила, Кандида? — глухо спросил Лоренс, и слова его оказались последней каплей.
Потрясение, с которым она отчаянно пыталась справиться с тех самых пор, как узнала о своем браке, играючи опрокинуло возведенные ею барьеры. Молодая женщина разрыдалась. Закрыв лицо руками, точно таким простым способом могла отгородиться от своего мучителя, скрыть постыдные свидетельства собственной слабости, Кандида беспомощно всхлипывала, даже не пытаясь утереть струящиеся слезы.
— Не знаю, не знаю... Не помню, не могу вспомнить...
Ощущение было такое, точно невольное признание отворило шлюзы боли и страху, что понемногу накапливались в Кандиде со времен несчастного случая. Она дрожала всем телом, ноги у нее подкашивались.
— Нет, нет! — судорожно вскрикивала она, точно под пыткой.
Но вот Лоренс заключил ее в объятия, прижал к себе, да так крепко, что его спокойная уверенность в себе словно поглотила ее горе. Так потоки пены из огнетушителя тушат языки пламени.
— Успокойся, — ласково приговаривал Лоренс по мере того, как дрожь ее унималась, а слезы высыхали точно по волшебству. — И одна ты тут ни за что не останешься. Мы едем ко мне.
— Нет! — тут же воспротивилась Кандида, высвобождаясь из его объятий. — Я не ребенок. Я — взрослая женщина, и...
— И ты — моя жена! — резко напомнил Лоренс. — Ты, может, и не помнишь, что вышла за меня замуж, но наш брак все равно остается в силе.
— Мы разведемся...
— Не исключено, — коротко кивнул Лоренс. — Но что до меня, то, прежде чем официально расторгнуть наш брак, я бы хотел получить ответы на некоторые вопросы. Нам обоим необходимо во многом разобраться.
Кандида смущенно отвернулась. Голова все еще кружилась, перед глазами плыло — сказывались последствия неожиданного нервного срыва. Какай там срыв! Она просто растаяла, точно воск в огне! Те участки кожи, куда плеснуло кипятком, мучительно ныли, а ноги сделались точно ватные... Кандида помимо воли радовалась, что Лоренс решительно взял дело в свои руки.
