– Джули, быстрее, я больше не могу. Я хочу, чтобы ты вошел в меня.
Джулс поднялся с колен и одним движением, в котором чувствовался немалый опыт, вонзился в нее. Джильберту оргазм настиг прежде, чем он завершил свой третий удар, но слияние не прекращалось до тех пор, пока она, задрожав всем телом и вскрикнув в последний раз, ослабевшая, не упала в его объятия. Джулс, крепко прижимая ее к себе, тоже скоро достиг кульминации. Затем, закрыв краны, он поднял Джильберту на руки и отнес ее в спальню.
– Ты похожа на тряпичную куклу, как будто у тебя нет костей, – улыбаясь, сказал Джулс.
– Мне и в самом деле кажется, что у меня нет костей.
Он опустил Джильберту на кровать и лег рядом.
– Хочешь сигарету?
– Пока нет, я еще не пришла в себя, чтобы держать сигарету.
– Могу с тобой поделиться. – Джулс закурил и поднес сигарету к ее губам.
Джильберта затянулась. Прошло несколько минут, прежде чем женщина почувствовала, что силы к ней возвращаются.
– Как прошел твой телефонный разговор?
Джулс пожал плечами:
– Мы решим эту проблему.
– Кто это мы?
– Разве ты не знаешь пословицу «Много будешь знать – скоро состаришься»? – И усмехнулся, схватив Джильберту за нос. – Ах ты любопытный котенок!
– Я не верю, что это имеет какое-то отношение к сделке в Айдахо. Ты никогда так ревностно не относился к какой-то там сделке, тем более с землей.
– Я вовсе не отношусь к этому ревностно.
– Безусловно, именно так и относишься. И даже занятие любовью не помогло тебе расслабиться.
– Послушай, ты звонила мужу? – спросил Джулс, резко меняя тему разговора.
– Ладно, не буду больше спрашивать... Нет, не звонила, я передумала. Возможно, Хармон рано лег спать. Завтрашний день действительно будет для него беспокойным. Двухсотлетие для Колорадо значит больше, чем для любого другого штата. Ведь мы празднуем еще и столетие нашего штата, и сенатор должен присутствовать по меньшей мере на дюжине разных мероприятий.
– Кстати, ты закончила свою речь?
– Еще вчера вечером.
– Не хочешь, чтобы я прочитал?
– Все услышишь завтра, дорогой. Ты ведь приедешь, не так ли?
– Ни за что бы не пропустил такое событие... Кстати, Анита скажет тебе, что я звонил в Эссекс сегодня утром.
– Ты звонил туда?
– Я ожидал, что ты приедешь раньше, и, когда ты не появилась, забеспокоился. Но не волнуйся. Я сказал ей, что просто хочу пожелать тебе успешно выступить и чтобы ты позвонила мне. Однако, милая, я помню, ты говорила, что Анита прилетит сегодня вечером.
– Они с Дженетт хотели сделать кое-какие покупки, поэтому приехали вчера вечером, видимо, ожидали, что я появлюсь в отеле сегодня утром.
– Господи, Джилли, и как ты объяснишь свое отсутствие?
– Скажу, что репетировала свою речь в загородном коттедже.
– И ты думаешь, с Анитой это пройдет? Она очень умная.
– Пройдет. К тому же она – моя лучшая подруга.
Анита Тэтчер и Джильберта Де Бирс Финч жили в одной комнате, когда учились в университете штата Колорадо. Они были близкими подругами в течение всех студенческих лет и сохранили эту дружбу после окончания учебы. Хотя отец Аниты имел лишь небольшой бизнес в Лидвилле, семья Джильберты относилась к Аните как к своей дочери. И когда настала пора Линде Де Бирс и ее мужу Терренсу Финчу приобщить своих наследников к семейному бизнесу, сына назначили президентом, а дочь – исполнительным вице-президентом компании, Джильберта взяла на работу Аниту в качестве своего исполнительного секретаря и компаньонши.
По своему темпераменту брат Джильберты, Терри, с самого начала совершенно не подходил на уготованную родителями должность. Со студенческих лет юношу больше всего привлекала политика. Как и его зять Хармон, Терренс-младший был одаренным человеком и потому уже через два года после ухода из семейного бизнеса получил место в законодательном органе штата.
– Меня всегда удивляло, почему твоя подруга так и не вышла замуж, – заметил Джулс. – Она ведь очень привлекательная женщина. Правда, немного полновата в бедрах, но чрезвычайно сексуальна.
– Еще в колледже Анита дала обет, что никогда не выйдет замуж и не будет рожать. Слишком уж часто ей приходилось видеть дома семейные ссоры. Кроме нее, в семье было девять детей, и пьяница-отец нередко бил их и мать.
