8-11 октября сражение за Овьедо достигло кульминации. В городе начались пожары. 9 октября был захвачен военный завод, давший милиции 21 тысячу винтовок и 479 пулеметов. Но нехватка боеприпасов становилась катастрофической и войска удержали свои казармы и часть города. Произошло это, главным образом, еще и из-за того, что военные действия повстанцев развивались почти стихийно, без четкого распределения задач и схем маневра между различными отрядами.
На контролируемой восставшими территории Астурии были созданы органы власти — революционные комитеты (от городского уровня до ревкомов отдельных улиц). Как правило, поддерживался нормальный общественный порядок, работали магазины, функционировал транспорт. После подавления восстания реакционная пресса пыталась растиражировать ужасные истории о массовых расстрелах политических противников, грабежах и изнасилованиях монахинь. Свидетельства местных жителей, в т. ч. священнослужителей, говорят об обратном. Было расстреляно всего лишь несколько человек, как правило, гражданских гвардейцев, которые оказывали наиболее активное сопротивление. Для женских монастырей, напротив, даже было организовано снабжение продовольствием.
Еще никогда в истории Испании созданные снизу органы власти не держались так долго. «Либертарный коммунизм» в отдельных населенных пунктах во время анархистских восстаний, как правило, иссякал через день-два и сопровождался грабежами лавок и поджогами церквей. Рабочие Астурии демонстрировали свою решимость установить новую жизнь всерьез и надолго.
Ревкомы издали декрет об образовании Красной армии, в которую подлежали призыву лица от 17 до 40 лет. Конечно, создать регулярную армию не успели, и основную массу бойцов составляла рабочая молодежь. Наиболее распространенной боевой единицей восставших был отряд из 15–20 человек. Отряды объединялись в колонны (мы еще встретимся с этой типично испанской воинской частью в годы гражданской войны, причем в обоих ее лагерях), насчитывающие от нескольких сот до нескольких тысяч бойцов. Колонны формировались по территориальному принципу, объединяя хорошо знавших друг друга жителей определенного города или местности. Только анархисты попытались создать собственные партийные формирования.
Если командиры отрядов выбирались, то колоннами руководили назначенные ревкомами люди. По идее, действия колонн должен был координировать военный штаб при Провинциальном ревкоме, но он плохо справлялся со своими задачами, так как в его составе не было настоящих знатоков военной тактики.
Всего в составе вооруженных формирований повстанцев было 18–20 тысяч человек — число, уникальное для столь небольшой провинции. В истории Испании такого еще не было!
Восставшие попытались наладить производство оружия на захваченных заводах. В Трубии был оборудован бронепоезд, а войскам в Овьедо противостояли бронеавтомобили, выезжавшие каждые 8 часов из ворот завода «Дуро Фельгера».
Передвигались повстанцы в основном на автотранспорте (у них было более 400 машин) или по железной дороге, которая функционировала без сбоев. Работал телефон, причем восставшие не догадались перерезать телефонную связь осажденного в Овьедо гарнизона.
Анархисты, как всегда, отменили в некоторых населенных пунктах хождение денег. Но в целом ревкомы для упорядочения системы снабжения, прежде всего продовольствием, вводили особые карточки («валес»), выдаваемые каждому жителю провинции, в зависимости от количества членов его семьи. Торговцы обязаны были отоваривать карточки, что они делали, конечно, неохотно. Восставшие хотели даже приступить к выпуску собственной денежной единицы путем перечеканки старых монет. Некоторые ревкомы перед поражением восстания обменяли торговцам «валес» на наличные деньги. Захваченные в ходе борьбы в астурийских банках 18 млн песет были экспроприированы ИСРП и использовались впоследствии для партийных нужд.
Правительство Лерруса опасалось потерять Астурию, которая могла стать базой для распространения революции по всей Испании. Надо было срочно найти компетентного генерала без особых моральных комплексов для эффективного подавления восстания. Номинальным главой карательных сил стал генерал Очоа, известный своими республиканскими взглядами. Но реальным координатором антиповстанческой борьбы был назначен Франсиско Франко, который расстреливал астурийских рабочих еще в 1917 году.
