— Да, мне не по себе, — лорд как-то странно провел ладонью по лицу, будто хотел снять несуществующую паутину. — Принесите что-нибудь покрепче.
Фольк смотрел на венок, и никак не мог понять, как тот попал к нему в руки. Неужели во время болезненного поцелуя он сдернул цветы с головы нимфы?
«Не забудь, мальчик! Никаких поникших лютиков, иначе вся жизнь пойдет кувырком!»
— Нет, не может быть! Это всего лишь бред старой женщины! — он одним махом опрокинул в рот что-то обжигающее.
* * *
— Тебя, наверное, прислали мне в помощницы? — на верхней площадке каменной лестницы, состоящей как минимум из ста ступеней, застыла пожилая леди. Вся в черном, седые волосы туго затянуты в пучок, суховатый нос с горбинкой, тонкие губы, острый подбородок, задранный так высоко, что Василиса могла видеть старческую шею.
«Как у черепахи».
В целом, старуха ни капли не была похожа на черепаху. Скорее на высушенного хамелеона, кутающегося в шерстяной платок с длинными кистями.
— Наверное, м-м-м… — Вася понятия не имела, кто ее встречает, и кем она приходится господину, изволившему ее купить.
— Ты не похожа на местную. Я Хосефина — экономка этого великолепного дома. Добавляй к моему имени слово «нэн» — так принято обращаться ко всем пристойным женщинам.
— А как обращаются к непристойным? — Вася была уверена, что сейчас услышит слово «хересса», но ее смерили высокомерным взглядом и не ответили. Хосефина развернулась и пошла в «дом» — если так можно назвать монументальное здание из темно-серого камня: широкие колонны, тяжелый купол, эхо шагов. В простенках между узкими, но высокими окнами, поблескивали рыцарские доспехи. Сквозняк шевелил гобелены и казалось, что сцены битв, взятия крепостей и рыцарских поединков оживали.
— Это парадный вход. Извозчику не сделали особого распоряжения, поэтому он подкатил сюда. Слуги обычно заходят с черного входа.
— Боюсь даже представить, как там мрачно, раз главный вход не радует красками.
Показалось или нет, что Хосефина улыбнулась краешком губ — Василиса держалась рядом с ней, боясь отстать и сгинуть в каменном лабиринте. Гулкие переходы и мрачная обстановка внушали ужас.
— Как тебя зовут?
Василиса замялась. Не введет ли она в заблуждение эту строгую нэн, назвав настоящее имя? Обязательного атрибута нимфы у нее нет — зачем-то новый хозяин оставил венок себе, так почему бы не начать говорить правду?
— Меня зовут Гражданка Иванова.
«Правда касается только того, что я не принадлежу роду нимф, а в остальном лучше оставить все как есть», — рассудила Василиса и поспешила определить свой статус:
— Вы можете обращаться ко мне как нэн Гражданка. Я пристойная женщина.
Хосефина опять улыбнулась краешком губ и даже скосила на нее глаза, продолжая держать нос высоко задранным.
— Глупая. Нэн ты будешь лет через сто, а сейчас ты нэнни. Если конечно не сойдешь с праведного пути.
— Я постараюсь, нэн Хосефина.
— Вот мы и пришли, нэнни. Это твоя комната. Напротив нее моя, — старуха, погремев ключами, отперла низкую дверь. Василиса не была особо высокой, с ростом в метр семьдесят ее даже не взяли в школу моделей, из-за чего она испачкала слезами и тушью целый пододеяльник, но и ей пришлось вжать голову в плечи — настолько низким оказался потолок.
— Ты оценишь свою комнату зимой, — заметив растерянность подопечной, произнесла Хосефина. — Такую легче прогреть. Слугам камины не положены.
Нырнув следом за Василисой в комнатушку, где кроме кровати ютился небольшой шкаф и столик с сиротливым зеркальцем, старуха заняла все оставшееся пространство.
— Да, нэн Хосефина, я уже ценю, — Вася села на постель, заправленную неопределенного цвета покрывалом, и немного попрыгала, чтобы почувствовать мягкость. На постоялом дворе она спала на тюфяке с соломой.
— Здесь чистая шерсть. Я прожарила ее на солнце совсем недавно. А теперь смотри сюда, — Хосефина повернулась к шкафу и распахнула дверцы. Правда, открывала она их по очереди, иначе створки не оставили бы пространства для маневра. — Твоя служебная одежда. Забудь о фривольных вещах, в замке ничего другого, кроме формы, ты носить не будешь. Таков порядок. Ты меня поняла?
