— Слушай, я про этот случай в Сети читал. И даже фотку видел. Там еще говорилось о том, что эта модель таким поведением на показе, по сути, себе профессиональный приговор подписала. Мол, да, шокирующее поведение в этом бизнесе явление нередкое, но не настолько же?
— И она не первая, у кого карьера за последние полгода полетела ко всем чертям. Еще были истерики, падения в зал, драки с модельерами, странные откровения журналистам и так далее. Просто раньше все эти случаи носили достаточно локальный характер, потому в поле нашего зрения не попадали.
— Осьмянин, Осьмянин, — пробормотала Жанна. — Что-то очень знакомое. Глянуть бы на него.
— Коль, у тебя фотография этого подиумного злодея есть? — поинтересовался я у гостя.
У меня в досье она тоже имелась, но, во-первых, мне было лень идти за ноутбуком, во-вторых, пришлось бы делиться всей информацией с Нифонтовым. Нет, я это делаю, но дозированно, кое-что приберегая исключительно для личного пользования.
— Есть, — кивнул тот, достал смартфон и через пару секунд показал мне его экран. — Вот, смотри.
Ну, не совсем он и фрик, этот Антуан. На вид нормальный парень лет тридцати с гаком. Прическа немного странная, ну так и сфера личного применения у него была такая, в которой чем ты чуднее, тем востребованнее.
— Так это Гнус! — взвизгнула Жанна. — Точно-точно! А что, выходит он тоже скопытился, да?
— Гнус? — переспросил я у нее. — Почему Гнус?
— Потому что он такой и есть, — ткнула пальцем в экран девушка, причем после этого фотка перелистнулась, и на следующей я увидел селфи, на котором Николай находился щекой к щеке с какой-то улыбающейся девушкой, и это была не Людмила. Я его подругу-ведьму хорошо запомнил, хоть и видел ее всего пару раз, и то несколько лет назад. Просто реально красивая девушка, глаз не отвести.
— Я так понимаю, мы уже общаемся не вдвоем, а втроем? — мигом убрал телефон в карман оперативник, как видно смекнувший, что я увидел снимок, не предназначенный для моих глаз. — Верно же?
— Верно, — подтвердил я. — Тебя это не слишком смущает?
— Да нет, — изобразил на лице некую гримасу Нифонтов. — Нормально все. Просто обычно я с этими сущностями немного в другой плоскости, скажем так, сотрудничаю.
— Знаю, как ты сотрудничаешь, — язвительно процедила Жанна. — Последнюю нежизнь у таких, как я, отбираешь.
— Так почему Гнус? — повторил свой вопрос я. — Подетальнее объясни, будь добра.
— Да человек он был дрянь, жадный и подлый. А журналист, наоборот, хороший. Его колонки куча народу читала, в том числе и профи из нашего бизнеса, вот он девчонкам карьеры и ломал, писал про них разные мерзости. Мешает тебе кто-то, зашли Гнусу денег, и все, дело сделано. Не наверняка, конечно, но с высокой долей вероятности. Плюс у него всегда можно было разжиться настоящим голландским «быстрым». Половина наших у него затоваривалась.
— Чем?
— Амфетамины, — пояснила девушка. — Препараты для расширения сознания. Что ты так на меня смотришь? Знаешь, как мы все уставали?
— Интересно девки пляшут. Что еще расскажешь про этого многогранную, как выяснилось, личность?
Для Николая информация о том, что покойный Осьмянин, помимо всего прочего, еще барыжил наркотой, промышлял сводничеством и мутил какие-то совсем гнилые темы, связанные с порнографией довольно жесткого пошиба, оказалась новостью, так далеко в прошлое нашей новой мишени он не забирался.
— Спасибо вам, барышня, — обратился он к Жанне, которую, разумеется, не видел. — Помогли.
— Бог подаст, — недобро усмехнулась та. — А Гнусу я гвоздик в голову с радостью что живому, что мертвому заколочу. Он же и по мне тогда хотел пройтись в своей колонке, уже и статью написал.
— Чего же не прошелся?
— Так он выбор предоставил — либо карьеру сломает, либо я с одним чертом на недельку в Абу-Даби скатаюсь. Страшным, старым и весящим под двести кило. Блин, один раз он меня чуть не задавил, серьезно. Думала, все, кранты мне. А деньги за это все Гнус получил. Мне только пара колечек перепала да серьги. Ну и гонки «Формулы» из ВИП-ложи посмотрела.
Похоже, вопрос о том, почему Осьмянин попал в компанию Кузьмы, теряет свою актуальность.
