Здание театра находилось в центре города. Поэтому, тогда как большинство горожан стремилось выехать с работы из центра, машине доктора предстояло проехать в обратном направлении. Они избежали опасных участков, объезжая их по неизвестным Лии улицам и, благодаря этому, оказались у здания театра вовремя.
Поднимаясь по ступеням к входу, Лия испытывала некоторый трепет, который не покидал её всякий раз, когда она оказывалась в театре. Ожидание, предвкушение, загадочность, восхищение, красота — так бы она могла описать гамму своих эмоций.
В просторном холле гардероба было многолюдно. Дорнот и Лия старались держаться рядом, чтобы не потеряться в толпе. Найдя указатель к выходу на лестницу к ярусам и ложам, они поднялись на свой этаж. Через некоторое время раздался первый звонок, и люди принялись занимать места. Сегодняшний спектакль собрал, как поняла Лия, достаточно много людей, часть из которых были влиятельные и состоятельные члены городской элиты. Это было нетрудно заметить по отчуждению, царившему между обычными зрителями и привилегированными гостями.
Занавес поднялся, и мир перестал существовать для Лии. Состав артистов, игравших сегодня, был наилучшим. Музыка охватывала все уголки сердца и разума, очаровывая, увлекая и заставляя забыть обо всем. Волшебство театра окружило Лию и забрало в свое царство, оставив лишь её и сцену, где только для неё одной происходило действие, а мир за её пределами растворился и остался где-то далеко позади.
Лишь только загоревшийся в антракте свет большой люстры заставил её очнуться. Она моргнула, приходя в себя, и оглянулась на спутника. Тот ответил ей улыбкой, словно понимая её состояние.
— Я не знал, что Вы настолько увлечены театром, — произнес Ян, — Минуту назад я думал, что Вас нет рядом, а Вы — там, за пределами сцены. Или за пределами понимания обычных людей.
— Просто я захвачена сегодняшней игрой, — призналась Лия, — Это восхитительно.
— На премьере сезона необходимо стараться, — согласился доктор, — Ведь от нее зависит — как будут поступать благотворительные средства в театр.
Лия поморщилась от услышанного, но подумала, что реальность и игра действительно слишком далеки друг от друга, и согласилась с доктором. Это горькая правда жизни, не принимать её — значит быть глупцом. Нужно лишь понимать разницу между ней и искусством, и не смешивать их. Но её неприятно царапнуло то, что хоть Дорнот и произносил эту правду, она словно служила ширмой для того, что он прикрыл словами, так принижающими красоту увиденного. Словно он не хотел, чтобы об его истинных чувствах кто-то имел хоть малейшее представление.
* * *
Они вышли в зал, где прогуливались в ожидании следующего акта зрители. Узорчатая лепнина, хрустальные люстры, освещавшие зал, тяжелые шторы, красиво собранные по бокам огромных окон — всё это создавало особенную атмосферу.
Лия медленно прогуливалась вдоль окон, выходивших в темнеющий город, освещенный неоном и превращающийся в гигантский плацдарм тьмы и света.
Впереди неё стояла группа людей, по-видимому, являвшихся одними из привилегированных гостей, на которых театр возлагал надежды. Лия подумала — развернуться ей и продолжить прогулку в обратном направлении, или же обойти их и двинуться дальше? Поскольку времени было еще предостаточно, а зал манил изучить его, Лия решила обойти группу и продолжить прогулку.
Она поравнялась с ними и уже двинулась дальше, как вдруг её словно пригвоздило к полу. Этого не может быть. Но этот голос она никогда не перепутает ни с каким другим. Лия замерла, боясь пошевелиться, и затем медленно повернулась. Прямо рядом с ней стоял мужчина, одетый в дорогой костюм, стоивший наверно всю годовую зарплату Лии. На его руку опиралась высокая блондинка, затянутая в немыслимое светлое платье, обтягивающее её как чулок и не скрывавшее ни одного изгиба и выпуклости. В другой руке мужчина держал трость, знакомую Лии. Всё это вихрем пронеслось перед её глазами. Но она отказывалась поверить в очевидное, пока мужчина, разговаривая с собеседниками, не повернул голову, сверкнув затемненными стеклами очков, скрывавших тот самый неподвижный взгляд. Это был Эрик.
